Статьи

Р. Йосеф Скляр.

Как известно, с разрушением Второго Храма, мы утратили много заповедей, условием исполнения которых, является наличие в реальности Дома Всевышнего! Однако, остались и такие, которые по-прежнему не потеряли своей значимости, и мы не освобождены от их исполнения. Число этих заповедей, согласно мнению Хафец Хаима, — 271. И среди них, — относящиеся к коэнам — потомкам Аарона-Первосвященника:

«И сказал господь Моше: объяви священникам, сынам Аароновым, и скажи им: (никто из них) да не осквернится (прикосновением к) умершим из народа своего.» (Ваикра,21:1)

Заповедь предохраняться от нечистоты, присущей мертвым телам, относится к коэнам во всех поколениях. Им нельзя ни притрагиваться к трупу, ни находиться с ним под одной крышей. Учит рав Ицхак Зильбер (זצל) со слов Раши, что дважды повторённое обращение ко взрослым, намекает на обязанность коэнов учить этому запрету своих маленьких сыновей. А слова «коэнам, сынам Аароновым», указывают на то, что запрет касается всех мужчин, даже тех, кто по какой-то причине не служит в Храме.

Рав Муцафи добавляет, ссылаясь на книгу рабейну Хида «Мидбар кедемот«, что здесь намёк на одну мицву «делай» — коэнское благословение еврейского народа, и — «не делай» — запрет оскверняться мёртвыми. А также, говорит о важности слушать благословение коэнов, которое «работает» даже в том случае, когда у народа нет никаких заслуг.

Он приводит и высказывания Аризаля, что если еврей по какой-то причине «прослушал» благословение коэнов, то должен найти бейт — кнесет, где ещё не произнесли это благословение, бежать туда и послушать его. Также, актуальной и по сей день является заповедь коэнам не брать в жёны: халалу (дочь коэна, рождённую от запретного для её отца брака); зону (блудницу); гийорет (обращённую в иудаизм); герушу (разведённую).

Насколько важно соблюдать коэнам этот запрет Торы, мы можем выучить из истории, сохранившейся в записях великого Маарала из Праги.

Рабби Йеуда — Лива, сын рабби Бацалеля, приехал в Краков в 1535 году десятилетним мальчиком. В городе была большая дружная еврейская община, где евреи учились, работали, соблюдали заповеди на высоком уровне.

Посреди базарной площади в центре Кракова возвышалась кирпичная стена, окружавшая участок земли площадью примерно в тридцать квадратных метров. И хотя, с момента её постройки прошло более 170 лет, краковские евреи рассказывали историю появления стены, будто были живыми свидетелями происшедшего.

Город в то время принадлежал польскому князю, управляющим и доверенным лицом которого был еврей по имени Шломо Зелигман. Он отдалился от религии своего народа и сменил имя на Сигизмунд. Однажды этот Сигизмунд Зелигман посетил краковского раввина, рабби Ицхака, человека большой учёности и не меньшей праведности. Управляющий князя сообщил раву, что намерен жениться, и попросил совершить обряд бракосочетания по еврейскому закону. Узнав имя невесты, рав Ицхак с сожалением сказал:
— Реб Шломо, женщина, о которой вы говорите , — разведённая. А вы — коэн, принадлежит к дому Аарона.
— Не хотите ли вы сказать, рабби, что я не вправе жениться по своему выбору? — усмехнулся Сигизмунд.
— Ваш выбор — это ошибка. Он противоречит Закону.
— И всё же это мой выбор, рабби.
Рав Ицхак с сожалением посмотрел на Сигизмунда и промолчал.
— Извините меня, рабби, но вы знаете, что я управляю делами князя и не располагаю лишним временем!
— Чего вы хотите от меня?
— Я полагаю, что если коэн женится на разведённой, то мир не перевернётся. Но если это так важно, — что ж, я отказываюсь быть коэном. Могу сделать это в присутствии бейт-дина прямо перед хупой. Князь, в конце концов, никогда не настаивал, чтобы его управляющий был из коэнов, — усмехнулся Сигизмунд. — Договорились, рабби?
—Реб Шломо, каждый из нас приходит в мир, чтобы играть в нём особую роль в соответствии с замыслом Всевышнего, и не нам её менять. Вы не можете перестать быть коэном и не вправе вести под хупу разведённую!
-Могу, рабби. Сигизмунд Зелигман всё может! — Сказав это, он резко повернулся и вышел, едва сдержавшись, чтоб не хлопнуть дверью.

Вскоре по городу поползли слухи, что Зелигман и его невеста собираются оформить брак где-нибудь в другом месте, подальше от «упрямого» краковского раввина. Тогда рабби Ицхак вызвал к себе невесту Сигизмунда и членов её семьи, богатых и влиятельных членов общины. Он предупредил женщину, что если она будет настаивать на браке, противоречащим Закону, то он наложит на неё херем (отлучение от общины). Невеста и её родственники остались глухи к словам раввина.
Сигизмунд пожаловался своему господину на рабби Ицхаха, и с того момента на раввина началось давление не только со стороны князя, местного католического эпископа, родственников невесты, а и членов еврейской общины, вставших на сторону Зелигмана. Рабби продолжал упорствовать и тогда, когда князь прямо намекнул, что приказывает ему подчиниться. Всем стало ясно, что была задета честь ясновельможного пана. Весь Краков ждал, какой будет развязка.

Через несколько дней у дома старого раввина остановилась карета, из которой вышел офицер, сопровождаемый вооружёнными солдатами. Он арестовал раввина и приказал собраться, так ему велено было доставить рабби Ицкаха, на базарную площадь, где на виду у всего города должна была состояться хупа Зелигмана и его невесты. И провести её по еврейскому Закону с соблюдением всех, даже мелких деталей, приказано было праведному краковскому раввину.

Рабби Ицхак молча подчинился. На площади он подошёл к ухмыляющимся «молодожёнам» и ещё раз сдержанно попросил их отказаться от желания стать мужем и женой. В ответ услышал насмешки и угрозы из уст Зелигмана и родственников невесты, сгоравших от нетерпения восторжествовать над печальным стариком.
Увидев, что ему не удалось переубедить этих людей, воскликнул рабби Ицхак:
— Владыка миров!
Вся площадь слышала его слова.
— Эти люди пытаются заставить меня преступить Твой Закон. Ради святого Имени Своего укрепи меня, как всегда укреплял Ты верных слуг Своих, оберегающих чистоту Имени Твоего!
Благослови тех, кто выполняет Твою волю и прокляни тех, кто восстаёт против Тебя!
Он в последний раз обернулся к жениху и невесте, их родственникам и со слезами на глазах взволнованно предложил:
— Я ещё раз умоляю вас раскаяться и вернуться на путь Торы!
Вместо ответа на него посыпался град проклятий и оскорблений.
Отвернулся от них праведный раввин и что-то прошептал. Затем тишину разорвал его громкий голос, полный мольбы:
— Ответь мне, Господь, ответь мне! Сделай это ради Имени Своего, святого,
великого и грозного!
Как только завершил он свою молитву, земля перед женихом и невестой разверзлась и оба они провалились в образовавшуюся трещину. На глазах толпы земля поглотила их целиком, и края трещины вновь сомкнулись.

Страшная весть немедленно распространилась по городу, и все жители Кракова бросились на базарную площадь. О происшедшем доложили князю, и он поспешил с извинениями к рабби Ицхаку, так как смертельно испугался наказания за ту роль, которую сыграл в устройстве так трагично закончившегося брака Зелигмана. Старый раввин успокоил князя, сказав, что он не держит на него никакой обиды, и попросил огородить стеной место трагедии ,чтобы в будущем коэны не нарушили по незнанию Закон, предписывающий им не появляться на местах еврейских захоронений.

Князь, подавленный всем происшедшим, приказал немедленно исполнить это требование. И тогда в Кракове, точно в центре базарной площади, там, где стояли жених и невеста в ожидании хупы, была сложена из кирпича высокая круглая стена. Её — то и видел мальчиком великий Маарал из Праги, который рассказал нам эту правдивую историю, случившуюся около семи столетий тому назад, когда люди того поколения за свою праведность и верность Торе удостоились явного чуда с Небес!

(Из книги «Шатёр, над которым облако«.)

Follow