Точка отсчета или сила напутствия.
Мы накануне шаббата «Захор«. Тора предписывает нам раз в году вспоминать о том, «… что сделал тебе Амалек, когда вы вышли из Египта». Чтобы мы даже мысленно не задавали себе вопрос -«А что же он сделал?» — написано: «…Он случился тебе в дороге и перебил позади тебя всех ослабевших, а ты был усталый и измученный…» Учат мудрецы, что это было подлое и наглое нападение. Потому что, оно стало корнем огромного дерева ненависти, которое народы мира растят и лелеют уже тысячелетия — и до Машиаха… И в этом суть их отношения к избранному народу. Увы, даже не осознавая, мы зачастую «помогаем» им ухаживать за ним. В чем это проявляется? Во- первых, наши предки дали ему жизненную силу появиться, когда спросили : » А есть ли среди нас Б-г?!». Этот вопрос свидетельствовал, что еврейские сердца были отнюдь не переполнены благоговейным трепетом перед Создателем, потому что примешались туда и сомнения, и житейские страхи, и неуверенность в завтрашнем дне, и холодность в исполнении заповедей… Во- вторых, к этим нашим «качествам» потомок Эсава умело присоединил свою унаследованную паталогическую ненависть к потомкам Яакова! Поэтому, вспоминая ежегодно о подлости и коварстве Амалека, мы четко осознаем, что дает его дереву жизненную силу; и в Пурим, когда ему было нанесено сокрушительное поражение, укрепляемся в желании избавиться от преследующего нас амалекизма! Вспоминаются события юбилейной — двадцатилетней — давности. Мы, очень юные в тшуве, удостоились слушать рава Ицхака Зильбера (זצל) каждый йом шиши на уроке по недельной главе Торы, который он до полудня проводил в одной из синагог неподалеку от Санедрии.
Очень скоро Рав стал с любовью называть нас «двое из Ашдода«, что, безусловно, добавило нам желания и сил приезжать на его уроки, вопреки всем препятствиям и трудностям, которые неизбежно сопровождают всех начинающих баалей тшува, с того момента, когда они стараются укрепляться в учебе и в исполнении заповедей Торы!
Приближался Пурим. Мы собирались отпраздновать его на том уровне понимания, на который к тому времени поднялись. После урока и полуденной молитвы «Минха«, попрощавшись с ребятами, пошли к машине, припаркованной неподалеку от синагоги. Рав почему-то (!) пошел нас провожать. Так и шли мы втроем: он посредине, а мы с братом — по бокам. Наш замечательный друг, реб Хаим Лифшиц (זצל), выхватил это мгновение своим фотоаппаратом навсегда. К стати сказать, благодаря ему у всех, кому дорога память Рава, есть множество фотографий, запечатлевших Учителя в уникальных эпизодах его прекрасной жизни в Исроэле…
Не помню, о чем мы говорили, но то, что он сказал на прощание, осталось в памяти навсегда. Всего несколько слов, но таких напутственных и важных, а именно: «Завтра вам нужно быть в синагоге и слушать, как будут читать, что нам сделал Амалек!» 
Мы смущенно попрощались, почувствовав в словах рава Ицхака отеческую теплоту, мудрость учителя и воспитателя и требовательность наставника. Было неловко, но приятно, от того, что он о нас подумал…
Разумеется, в синагогу мы пошли. И хотя тогда не поняли, в чем суть заповеди слушать о злодеяниях Амалека, было отрадно, что поступили по наставлению Рава. Понимание значимости этого посещения синагоги в шаббат «Захор» пришло с годами. Однако, было и то, что не могло остаться незамеченным: мы продолжали слушать о злодеяниях Амалека и в шаббаты всех последующих лет, а также стали регулярно молиться в синагоге…
Учат мудрецы, что праведники и после смерти продолжают влиять на наш материальный мир ничуть не меньше, чем при жизни.
Недавно пришла к нам соседка с прискорбным сообщением о смерти её брата. Он жил и умер в России, и, к сожалению, жена брата и взрослые дочери захотели похоронить его по нееврейскому обычаю в деревянном гробу на русском кладбище… Все просьбы внести хоть какие-то еврейские элементы в обряд похорон отвергались. Соседка со слезами на глазах спросила, что можно посоветовать в таком случае?
Я вспомнил рассказ об эпизодах ташкентской жизни рава Ицхака, которые имели прямое отношение к её вопросу.
Однажды умер старый еврей из общины, а его дети, которые были видными советскими работниками, захотели похоронить отца в гробу, а не как еврея. В таком случае нужно было сделать гробовой ящик не цельным, а без доски, или хотя бы с дырой… Пока шла гражданская панихида, рав Ицхак залез под гроб и успел просверлить в нем дырку, чтобы соблюсти минимум еврейского похоронного ритуала.
В другой раз он организовал «кражу» гроба с телом праведного мастерового еврея, чинившего примусы только тем хозяйкам, которые обязались не пользоваться ими в шаббат. Покойник был возвращен родственникам лишь после того, как его обмыли и выбили одну из нижних досок у гроба!
Я посоветовал соседке попросить родственников её умершего брата пойти хотя бы на такую «маленькую» уступку. Когда женщина сидела шиву, а мы пришли её утешить, то она с радостью рассказала, что брата похоронили в гробу с дыркой внизу, которую сделали по её просьбе!
На вопрос — «Каким образом нехватка доски или дырка в гробу приближают к соблюдению еврейского похоронного ритуала?» — ответила дочь Рава, раббанит Хава Купперман, сказав:» Всевышний подводит итог наказанию Адама и Хавы и говорит: «… ибо прах ты , и в прах возвратишься…» (Берешит, 3: 19-20). Отсюда учим, что тело умершего должно быть схоронено в прахе. Гроб — препятствие, преграда между телом и прахом. Наличие дырки или отсутствие доски это препятствие аннулирует!»
Рав Ицхак учил нас Торе и продолжает учить, потому что вся его жизнь — это урок, урок у которого никогда не будет конца…
Follow