р. Йосеф Скляр: От моря Суф — до Машиаха (3-4 части)
Благословляем всех, кто будет читать книгу «От моря Суф — до Машиаха«: успехов вам и радости. Дай Б-г, чтобы мы все удостоились мудрости Торы на Небесном Суде в Шавуот! Будьте здоровы! С наступающим праздником!
От моря Суф — до Машиаха
Рав Йосеф Скляр
(Преемственность еврейского самопожертвования в истории семьи Элимелеха из Бейт-Лехема Иеудейского, в свете классических комментариев, с новыми исследованиями и дополнениями)
Часть 3
«И царство придет ко мне». Участие Элимелеха и его сыновей в создании царства Давида
Отрадно отметить, что вышесказанное проливает свет на мотивацию «бегства» Элимелеха, которое теперь видится не только, как желание спасти свое достояние… Причем, направляется он не в какую-нибудь другую страну, где тоже нет голода, а, именно, в Моав, и это – вопреки всякой логике, потому что народ, среди которого он ищет пристанище, «прославился» по отношению к евреям крайним негостеприимством, за что его мужчины не могут
никогда пройти гиюр, и потом жениться на еврейках. Поэтому, согласно комментариям, объясняющим его уход сцелью спасения имущества, ему логичнее было бы переждать голод, скажем, в Мицраиме (если не брать в расчет, чтоТора запрещает туда возвращаться) или в Эдоме, у которых, несмотря на злодеяния по отношению к нашему народу,возможность гиюра все же есть. Отсюда: выбор Моава – целенаправлен! Элимелех идет туда, куда направляют егоособая, допущенная Свыше интуиция, тайное знание и Высшая избранность всей его семьи. Поэтому, уходит он тихо инезаметно, не привлекая к себе дополнительного внимания, наверное, не только потому, чтобы напоследок неподелиться с земляками, даже символически, хоть чем-нибудь. А с целью застраховаться от лишних вопросов иупреков, завистливых взглядов, угроз и проклятий, чтобы таким образом заложить успех своей, пока только емуизвестной, миссии в Моаве…Интересно, что даже «Свиток Рут» как бы «подыгрывает» Элимелеху в этом желании и «скрывает» его имя, именасыновей и жены и называет их лишь, когда они пришли в Моав…
Напрашивается предположение, что семья Элимелеха была хранительницей устного предания, дошедшего отМоше-рабейну, а именно: «Моавитянин и амонитянин не войдут в общество Исроэля, а моавитянка иамонитянка, ‒ да войдут!».И даже больше этого: Элимелех не просто хотел обнародовать г̃алаху о законном праве моавитянки выйти замуж
за еврея, а, движимый Волей Небес, пошел искать великолепную розу, выросшую среди терний, подобно тому, какЭлиэзер, также с помощью Свыше, нашел Ривку для еврейского народа, и чтобы эта особенная моавитянка сталапрародительницей царского рода Машиаха.
Слава Б-гу! – подтверждает это предположение «Меам лоэз», но прежде, чем сослаться на один из комментариев,приведенных в этим сборнике, оправдывающих уход Элимелеха в Моав, предлагаю размышления о нем и о его семье,а также о их наказании… тоже под другим углом зрения… Тот факт, что «Свиток Рут» перечисляет «беглецов» по именам, как отмечают комментаторы, свидетельствует оих особой значимости, знатности, величии, деловых и моральных качествах. Писание называет их «эфратяне» и это
еще раз подтверждает важность и избранность семьи Элимелеха, мужчины которой прямые потомки Йег̃уды – сынапраотца Яакова, а Элимелех – сын Нахшона бен Аминадава, главы колена, который первым вошел, в море Суф… и оноразделилось перед евреями для спасения от египтян.
По пророческому благословению праотца Яакова из этого колена должен был быть избран Волей Небес самыйдостойный: основать царскую династию, последний царь в которой – царь Машиах. Сообщает мидраш «Рут Раба»,что рабби Меир и рабби Йешуа бен Корха разъяснили суть имени «Элимелех», дословный перевод которого ‒ «Мой Б-
г – царь». Согласно этому комментарию «Эли» можно прочесть как «Элай» (на меня, ко мне) придет «малхут»(царство). Дополняет «Меам лоэз», что Элимелех во всеуслышание неоднократно заявлял это своим современникам иземлякам из Бейт-Лехема, в первую очередь. Комментаторы, разумеется, не оставили это высказывание без внимания,
причем их мнения разделились: одни его осудили, другие увидели в этом заслугу Элимелеха; для нас же, в первуюочередь, представляет интерес тот комментарий, который связывает «претензию» Элимелеха на царство с его уходом вМоав…
Свидетельствует «Меам лоэз»: «И есть комментарии (в книге «Мешив нефеш»), что взаправду намеривался Элимелех удостоиться царства, и всегда говорил: «… Ко мне придет царство», ‒ и так, как был выдающимся в своем поколении, увидел духовным зрением, что в будущем выйдет из него великая родословная царей: Давид, Хизкияг̃у,Машиах, и поэтому, страдая от испорченности поколений и судей в Эрец Исроэль, наказанных голодом, со всех ногприпустился в Моав; может быть, достать ягоду (жемчужину) прекрасную, что в будущем должна выйти оттуда; и,находясь в провинциях, развратных в наготе, думал найти там женщину скромную, что окажется достойной
происхождения от нее царской поросли…»Сравнивая стих «Свитка Рут»: «…и пошел человек из Бейт – (дома) – Лехема в Йег̃уде», со стихом из книги«Шмот»: «…и пошел человек из дома Леви…», ‒ отмечает «Меам лоэз», что, как в результате выхода Амрама –родился Моше-рабейну, осветивший мир своим величием, так в результате выхода Элимелеха – взошло царство дома Давида.
Но, как известно, Элимелех не стал царем, не был избран Судьей, и сыновья его тоже не удостоились, тогда, как же понимать вышеупомянутое публичное заявление «ко мне придет царство»? Тем более, по свидетельству одного из комментариев «Меам лоэз», Элимелех не мог знать, что еще не время для еврейской царской династии. Пока не будет
уплачено Эдому воцарением восьми царей, прежде Шауля – первого еврейского царя. В наказание, за произнесенные праотцом Яаковом слова, адресованные Эсаву: «…яавор на адони лифней авдо» (Пусть же пойдет господин мойвпереди раба своего). Восемь раз произносят «господин мой» уста нашего праотца в главе «Ваишлах» (Рабейну Бехайя
на «Ваишлах, 36:31»). И еще: первый еврейский царь должен был быть из потомков праматери Рахели, чтобы в счет еезаслуг противостоять Амалеку. Элимелех был не просто бен Тора, не просто талмид-хахам, а одним из выдающихсялюдей, в своем поколении, и сказать во всеуслышание о чем-нибудь беспредметном, нелогичном, пустом, ‒ значило
для него уронить свой авторитет и главы поколения, и талмид хахама, и даже бен Тора… Тогда, что же имел в видусын Нахшона бен Аминадава, (которого, кстати, именно он, руководствуясь Духом Святости, и назвал«Элимелехом»), высказываясь о царстве?! Очевидно, подразумевал великий еврей свою причастность к созданию царского рода в Исроэле и свою ответственность, за успех дела, возложенного на него Бжественным выбором. Именноэта ответственность привела его в Моав!!! О том, что Элимелех своим уходом из Эрец Исроэль приступил косуществлению Бжественного плана создания царской династии, свидетельствует, как ни странно, его смерть!
Практически все комментаторы говорят о ней, как о наказании за «бегство» из Бейт-Лехема и желание остаться вМоаве. Для того, чтобы предложить еще одну точку зрения на смертьЭлимелеха, рассудим при каких обстоятельствахи по каким причинам человек оставляет мир живых на примерах из Танаха и Талмуда:
I. Человеку сокращают жизнь к его же благу:
1) «Вот дни жизни Авраама, которые он прожил – сто семьдесят пять лет. И скончался Авраам, и умер в старости доброй, престарелый и довольный, и приобщен был к народу своему» (Берешит, 25:78). Прожил на пять лет меньше от отпущенных ста восьмидесяти, чтобы не видеть, как отвернулся от Торы и заповедей его старший внук, Эсав, который
в день смерти праотца Авраама совершил пять преступлений.
2) «И было всех дней Ханоха триста шестьдесят пять лет. И ходил Ханох перед Б-гом; и не стало его, ибо Б-г взял его (Берешит, 5: 23-25). (Ушел из жизни праведником, чтобы не попасть под влияние испорченного поколения Потопа).
II. Сокращение жизни в наказание:
1) «И умер Йосеф ста десяти лет. И набальзамировали его, и положили в ковчег в Египте» (Берешит, 50:26).
(Прожил на десять лет меньше изначально отпущенных ему ста двадцати лет, так как не отреагировал десять раз на услышанное: «Наш отец – твой раб»).
2) «Долгое время Йег̃ошуа вел войну с этими царями» (Йег̃ошуа, 11:18). «И умер Йег̃ошуа сын Нуна, раб Г-сподень, будучи ста десяти лет…» (Там же, 24-29). Так как, из-за Йег̃ошуа задержалось поселение сынов Исроэля в Земле, обладающей десятью уровнями святости, Б-г, по «мида кенегед мида», сократил его жизнь на десять лет.
Вместо того, чтобы дожить до ста двадцати лет, как Моше-рабейну, Йег̃ошуа умер в возрасте ста десяти лет.
3) Авишай бен Церуя – один из военачальников царя Давида – был знатоком Торы; его мудрость не уступала мудрости большинства членов Санг̃едрина. Этот великий человек был наказан смертью за то, что не выступил против неправильного решения царя произвести перепись населения.
4) При попытке завоевать город Ай в Эрец Исроэль евреи были разбиты. Самый мудрый член Санг̃едрина, Яир бен Менаше, пал в битве. Такая суровая кара постигла его в наказание за то, что во время завоевания Йерихо, один из евреев украл запрещенный трофей. Яир был вождем, поэтому, он должен был назначить охрану иерихонских трофеев…
III. Значительное сокращение жизни, когда грешник сильно вредит Торе и Исроэлю:
1) Доэг-Адоми, живший во времена царя Шауля, был человеком выдающихся способностей и великим знатоком Торы, но под маской его благочестия скрывалась злая душа. Его злословие погубило всех жителей Нова, города коэнов; царь Шауль, поверив ему, был убит филистимлянами; полководец Авнер был умерщвлен, так как не воспротивился этому… Небеса прервали жизнь Доэга еще до достижения им тридцати пяти лет. Как сказано: «Кровожадные и коварные не доживут и до половины дней твоих» (Тег̃илим, 55:24). (Средняя продолжительность жизни человека – семьдесят лет, отсюда вывод, что злодеи, убийцы и коварные люди не доживут даже до тридцати пяти).
2) Г̃амекалель (сын египтянина и Шломит бат Диври из колена Дана, поносивший Бжественное Имя, был казнен по приговору Высшего Суда. Смерть богохульника уничтожила осквернение Имени Творца, и сократила ему годы жизни…).
IV. Смерть, когда человек попадает под проклятие, наказание Небес или «союз, заключенный устами
говорящего»:
1) «У кого найдешь богов твоих, тот да не будет жить», ‒ сказал праотец Яков Лавану (Берешит, 31:32), и от этого проклятия умерла Рахель в дороге.
2) «Ахитофель же, увидев, что совет его не исполнен, оседлал осла, и встал, и пошел в дом свой, в город свой, и сделал завещание семье своей, и удавился, и умер, и был погребен в гробнице отца своего» (Книга «Шмуэль» II, 17:23). Одна из версий самоубийства Ахитофеля, что он попал под проклятие царя Давида, провозгласившего в отчаянии: «Всякий, кто может остановить воды и не раскрывает своего секрета, заслуживает быть удавленным!» ЦарьДавид, в порыве построить Храм, начал копать яму для фундамента. Однако пророк, запретивший от имени Небес это строительство, имел в виду и фундамент. Дойдя до слоя глины, сдерживающего подпочвенные воды со времен Творения, Давид повредил его. И в тот же миг из глубины стала подниматься вода, угрожая затопить землю. И хотяАхитофель, раскрыл секрет усмирения воды, проклятие Давида осуществилось, ибо слова мудреца имеют силу, даже если условия, о которых говорилось, и не осуществляются. Поэтому Ахитофель удавил себя собственными руками.
3). «Вот наступают дни, когда подсеку Я силу дома отца твоего, так что не будет старца в доме твоем… весь прирост дома твоего, умрет, едва возмужав» (Книга «Шмуэль» I, 2:31-33). Такое наказание было определено потомкам Первосвященника Эли за грехи его сыновей – священников Хофни и Пинхаса. По одной из версий жители Нова, уничтоженные Доэгом-Адоми, были их потомками. Также, их потомком был Рава – великий знаток Торы, амора, доживший лишь до 40 лет.
4). «…И послал царь призвать Шими, и сказал ему: ведь заклинал я тебя Гсподом и предостерегал тебя, сказав: «В тот день, когда выйдешь и пойдешь куда-нибудь, то будь уверен, что непременно умрешь, и ты сказал мне: «Хорошо это слово, я слышал. Зачем же ты не сдержал клятвы Г-сподней и приказания, которые дал я тебе? И повелел царь Бенаяг̃у, сыну Иеояды, и он пошел, и поразил его и тот умер…» (Книга Царств I, 26:42-44).
Когда царь Давид оставлял Йерушалаим, спасаясь от восставшего на него сына Авшалома, вышел ему навстречу Шими, сын Геры, из колена Биньямина и злословил его тяжким злословием…. Давид мог приказать телохранителям казнить Шими на месте, как восставшего на царя, но великодушно пожалел, а перед смертью завещал своему сыну-
наследнику Шломо: «…А ныне ты (не считай) его невиновным, так как ты человек умный и знаешь, как тебе
поступить с ним, и сведи седину его в крови в преисподнюю…»
V. Когда обреченному на смерть человеку добавляют Милосердием Небес годы жизни:
1) Рабби Хуна бен рабби Йег̃ошуа заболел, и рабби Папа пришел его навестить, он заметил, что состояние у р. Хуны крайне тяжелое. Казалось, больной был уже в объятиях смерти. «Приготовьте ему тахрихим (саван)» ‒ приказал р. Папа. Но р. Хуна выздоровел… Рабби Папа объяснил это так: «На самом деле ему был вынесен смертный приговор, но Всевышний отменил его из-за прекрасного характера р. Хуны, так как тот никогда не обижался, когда кто-либо причинял ему зло или оскорблял его…»
2) За то, что царь Хизкияг̃у, выслушав сообщение о своем смертном приговоре, сделал искреннюю, от всего сердца, тшуву, ему было добавлено еще пятнадцать лет жизни.
3) Праведник Биньямин собирал пожертвования и распределял их среди нуждающихся. В голодный год к нему
обратилась вдова, мать семерых детей. К этому времени денег в кассе не осталось и праведник, отдал ей из своих
сбережений. Спустя годы, Биньямин смертельно заболел, но в заслугу того, что он спас от голодной смерти вдову и ее
сыновей, ему продлили жизнь на двадцать два года…
VI. Смерть, когда человек в праведности своей завершает все предопределенное ему в этом мире:
1) «…И скончался Ицхак, и умер, приобщен был к народу своему, старый и насыщенный днями; и погребли его
Эйсав и Яаков, сыновья его…» (Берешит, 35:28).
2) Четыре праведника, умершие безгрешными: Амрам, сын Кеата; Биньямин, сын праотца Яакова; Ишай, сын Оведа, Килав, сын Давида.
3) Боаз, сын Салмона. Боаз прожил (по одной версии) восемьдесят лет, насытив свою праведную жизнь Торой изаповедями. Рабби Натан Шерман так определяет ее цель: «Наши мудрецы объясняют, что ночь, когда Рут пришла к Боазу, дала миру яркий свет – династию Давида. Не страсть руководила Боазом, а стремление отдать свои последние дни, свои последние силы постаревшего тела на то, чтобы положить начало роду Машиаха… После хупы ему удалось прожить со своей женой лишь одну ночь, на следующий день он умер. Многие люди утверждали, что им ясна причина его смерти: дескать, женившись на моавитянке, Боаз, тем самым, нарушил запрет Торы и был наказан за это смертью.
Истина же была как раз в обратном. Г-подь долгие годы хранил жизнь и силы Боаза, чтобы, наконец, могло завершиться начатое много веков назад. «Та, что вела свой род от Лота, и тот, кто был потомком Йег̃уды и Тамар, соединились на одну краткую ночь, чтобы дать жизнь тому, кто должен был стать дедом Давида…» («Вечность и суета», Швут Ами, 1989,стр.70, 92.)
«Меам лоэз» в комментарии на стих «Свитка Рут» (4:14) «Благословен Г-сподь, что не лишил тебя ныне выкупателя!..» еще выразительнее говорит о смысле жизни Боаза и о его смерти: «Он, выкупатель, умер сегодня и нет в этом намека на плохое, а наоборот, отсюда вывод, что ради женитьбы на Рут пришел Боаз в мир. И несмотря на то, что сделал много вещей, а именно: спас Исроэль от голода, победил врагов, обнародовал г̃алаху об амонитянке и моавитянке… не хватало ему главного: стать основателем царской династии Давида… И, как только преуспел в этом,незамедлительно был взят в мир истины. И одному Всевышнему известно, как много преград было этому на духовном уровне, и корень их – в противостоянии Сатана и ангелов-хранителей семидесяти народов…» («Меам лоэз»).
Итак, мы рассмотрели варианты, когда человеку или продлевают, или сокращают годы жизни. Возвратимся к Элимелеху и продолжим рассуждения о его смерти, но прежде еще раз вспомним заявление «И царство придет ко мне…», которое тот провозглашал, не таясь, во всеуслышание. Этим Элимелех, дядя Боаза, сбил с толку силы тьмы, которые препятствовали появлению рода Машиаха, так как, на царство был избран Боаз, и его избрание зашифровано в «Свитке Рут». Помогает нам это понять мидраш «Рут Раба» в комментарии Альшейха Г̃акадош на стих: «… а Нахшон породил Салму, а Салмон породил Боаза. («Свиток Рут» 4:20-21). Один и тот же человек назван «Свитком Рут» двумя именами שלמה, שלמון ‒ (Салма и Салмон) и разница в гематрии имен ‒ 51. (ה – 5, ו – 6, נ – 50). Малая гематрия (сумма составляющих цифр) равна ‒ 6 (50 + 6 − 5 = 51) и совпадает с малой гематрией словосочетания להצליח למלכות (преуспеет в царстве) – 699 (6). (Т.е. Салмон преуспеет в царстве). Добавляет Альшейх Г̃акадош, что до Салмона строили лестницы («суламот») для князей: Перец, Хецрон, Рам, Аминадав, Нахшон, а после него для царей, так какБоаз был его сыном…
Итак, можно себе представить торжество сил тьмы, когда умер Элимелех, заявлявший о своем праве основать царский род Машиаха, и его сыновья – наследники заявления отца. Отмечает «Меам лоэз», что в то мгновение, когда «Писание» называет Элимелеха по имени, Мера Справедливого суда подписывает мужчинам его семьи смертельный
приговор. Тогда получается, что все они были наказаны Небесами за бегство из Эрец Исроэль и желание остаться в Моаве, и это соответствует пункту II в вышерассмотренных случаях сокращения человеческой жизни. («сокращение жизни в наказание»). Именно так, и говорят почти все комментаторы «Свитка Рут».
Мы же попробуем рассмотреть смерть «беглецов» в соответствии с пунктом VI («когда человек в праведности своей завершает все предопределенное ему в этом мире»). Элимелех прожил свою долгую праведную жизнь в Бейт-Лехеме, и когда он уходил в Моав, его племяннику Боазу было около 70 лет, а это значит, что согласно высказыванию о возрасте человека рабби Йег̃уды, сына Теймы, подошел Элимелех к «согбенности» (90 лет) или, как если бы (уже) умер и ушел, и исчез из мира (100 лет) (Пиркей авот, 5:24).
Итак, до ухода в Моав – Элимелех – праведник высшей пробы (цадик гамур), за плечами которого многие десятки лет истиной жизни по Торе, и если бы, было ему суждено в это время умереть в Эрец Исроэль, то похоронили бы его спочестями, как главу поколения («Меам лоэз») и, возможно, назвали бы среди тех, кто умерли безгрешными. Здесь, в
родном Бейт-Лехеме ‒ вся его жизнь в красоте и величии, а туда‒ в Моав, только «пожить»… («…и пошел человек из Бейт-Лехема в Йег̃уде пожить в полях Моава…» ‒ так «Свиток Рут» говорит о цели его ухода на чужбину (1:1). Мальбим, комментируя этот стих, пишет: «Но все же он не намеревался осесть в Моаве, а хотел только пожить там
(одно из значений глагола «лягур» наряду с обычным «жить») пока не пройдет гнев Всевышнего, да и пожить он хотел не в городе, а в полях, как временный жилец…
В этом «пожить» нет и не может быть того настоящего живого, радостного, что несет в себе Тора и земля Исроэля; и для Элемеха, в сравнении с годами его праведной жизни в родном Бейт-Лехеме, материализовалось лишьмгновением: «Меам лоэз» свидетельствует, что он умер почти сразу по приходу в Моав…
Многим позже, изучая главу «Корах», пришел к выводу, что Элимелех был гораздо старше, чем мне виделосьпрежде, и я решил добавить эти рассуждения о его возрасте:
«Корах, обладая глубокими знаниями Торы, мудростью, аналитичностью мышления, прекрасно понимал, что останется в проигрыше, если выступит против Моше-рабейну открыто в одиночку. Поэтому так искусно, умело и успешно собрал вокруг себя, скажем, сочувствующих, которые единомышленниками его так и не стали, но против
вождей ‒ Моше и Аарона ‒ вместе с ним ‒ все же выступили. И это были не просто так, «люди с улицы», а мудрые и великие, о которых свидетельствует Тора, как о «главах общины, именитых мужах, представителях собрания». Мидраш «Бемидбар Раба», и «Меам лоэз» отмечают, что, хотя и не называются их имена в главе «Корах»,мудрецы объясняют, что это были главы колен, перечисленные в «Бемидбар» (1:5-16), которые удостоились принести жертвы от колен во время освящения Мишкана. Первый среди них ‒ Нахшон бен Аминадав из колена Йеуды. Он прославился тем, что, также первым, зашел в море Суф, когда мицрим, преследуя своих бывших рабов, приблизились к ним, чтобы силой оружия заставить их возвратиться в Мицраим.
Из двухсот пятидесяти сторонников Кораха эти двенадцать были самыми великими, и, как ни прискорбно, тоже погибли от Небесного огня, который сжег только их души. Поскольку Тора называет погибших ‒החטאים (г̃а-хатаим), согрешившими «против своих душ», то есть комментаторы, определившие их роковую ошибку, как неумышленное
прегрешение. Более того, Нецив из Воложина считал их праведниками великими в Израиле, со страхом пред Небесами, которые с величайшим самопожертвованием осветили Имя, в огромной любви ко Всевышнему, через это служение, отразившее их бескорыстное желание приблизиться к Шехине.
Разумеется, Нахшон бен Аминадав был среди них звездой первой величины. Его смерть в Пустыне ‒ точка отсчета в определении возраста героев «Свитка Рут».Князь колена Йеуды ‒ Нахшон ‒ шестое звено в цепи царского рода: Йеуда ‒ Перец ‒ Хецрон ‒ Рам ‒ Аминадав ‒ Нахшон. У него ‒ четверо сыновей: Элимелех, Салма, который станет седьмым звеном (отец Боаза), Тов (плони алмони), отец Нооми (его имя мне неизвестно). Трое из них, наверняка, рождены в Мицраиме; один, младший, допустим, был или зачат, или рожден в Пустыне,на первом году пребывания в ней. Они в составе детей двухсот пятидесяти сообщников Кораха не погибли вместе с отцами, и вероятнее всего их, как сирот, успешно воспитал Моше-
рабейну. Возможно, это было очень важно для Учителя, потому что, таким образом он исправил самого себя, когда «просмотрел» изъян в воспитании Мекалеля, сына мицри-злодея, которого так неудачно вырастила его мать Шеломит бат Дибри. На примере сыновей Кораха и Нахшона бен Аминадава, делаем вывод, что сироты мятежа Кораха выросли
праведными евреями, без обиды и претензий к Моше-рабейну и Аарону коэну-г̃а-гадоль. Сыновья Нахшона ‒ Элимелех и Тов ‒ удостоились долгих лет жизни. Они были моложе двадцати лет, когда Всевышний подписал приговор мужчинам Поколения Пустыни, и вошли в Эрец-Исроэль. Со входом в Землю Обетованную начинается период правления Йеошуа бин Нуна ‒ (2488 г.). И сведения об Элимелехе и Тове находим в «Свитке Рут», который соотносится с правлением Боаза-судьи, как сказано: «… а было это в дни судьи Ивцана, как объяснили наши мудрецы: Ивцан – это Боаз» (Талмуд, Бава Батра, 91А) ‒ (2787 г.). Йеошуа и Боаза разделяют 299 лет. Добавим к этой цифре 39 лет странствий по Пустыне и годы жизни Элимелеха иТова до приговора мужчинам старше двадцати и моложе шестидесяти лет, то окажется, что Элимелех умер, возможно, в возрасте старше 350-и лет. (О каком наказании смертью может идти здесь речь?) Тов прожил больше, как минимум,на 10 лет.
Годы жизни Боаза, вероятнее всего, рожденного в Пустыне, могут быть сосчитаны следующим образом: 299 плюс неизвестное количество лет от его рождения до начала правления Йеошуа, плюс 6 лет, когда он был Судьей Исроэля. Таким образом, подтверждается одна из версий, что к моменту женитьбы на Рут, Боазу было больше 300 лет!»
Продолжим цепочку наших рассуждений, с целью понять, что значит «умер сразу». Помогает нам в этом комментарий Мальбима на стих «Свитка Рут», где Нооми уговаривает своих невесток возвратиться домой: «Вернитесь дочери мои, идите, ибо слишком стара я, чтобы выйти замуж. Если бы и сказала я: «Есть у меня надежда», ‒ если бы
этой ночью я была с мужем, и, если бы родила сыновей…» («Свиток Рут» 1:12).
Ссылаясь на мидраш, Мальбим пишет: «если бы я была этой ночью с мужем ‒ я родила бы сыновей, поскольку мудрецы говорили, что, если женщина жила без мужа десять лет, она уже не может родить. Правда, мидраш возражает: ведь дочь рава Хисды была вдовой десять лет и после того родила! Но на это мудрецы отвечают: она
собиралась, в конце концов, выйти замуж и поэтому смогла родить, даже будучи без мужа десять лет. А в нашей истории сказано: «и умер Элимелех… и жили там около десяти лет; то есть, Нооми была вдовой десять лет. И теперь у нее могут появиться дети только в одном из двух случаев: а). Если все годы вдовства она не теряла надежды выйти
замуж. б). Если бы она вышла замуж именно этой ночью ‒ последней ночью «десяти лет вдовства».
Десять лет со дня смерти Элимелеха исполняются, когда, возвращаясь, доходит она с невестками до края земли Моава, откуда дорога ведет в землю Йег̃уды, а знаком возвращения для нее становится прекращение голода, (важная сюжетная деталь!), который продолжался десять лет, о чем узнает она от заезжих еврейских купцов. Десять лет голода
разделим на два временных отрезка: первый – от его начала до прихода в Моав; второй – от прихода на чужбину – до его прекращения; после чего Нооми возвращается домой. Разделим время проживания в Моаве на два отрезка: 1-й ‒ с начала проживания до смерти Элимелеха, и 2-й ‒ с его смерти до конца голода.
Таким образом, десять лет вдовства равны их проживанию в Моаве со дня смерти мужа Нооми плюс то время,которое она потратила, чтобы пешком добраться до границы родной земли. Отсюда, Элимелех прожил в Моаве отрезок ‒ равный времени их возвращения в Бейт-Лехем ‒ минус отрезок равный переходу семьи Элимелеха в Моав. А
это очень ‒ очень мало! Поэтому логичнее было бы прочитать в «Свитке Рут» «и пошел человек из Бейт-Лехема в Йег̃уде «умереть» в полях Моава. Понятно, что так не могло быть написано… однако ни «пожить», ни «умереть» не высвечивают истинную цель бегства к враждебному племени того, кому, казалось бы, на роду было написано в дни
голода направлять народ, поддерживать его материально и морально.
Слава Всевышнему! – пришло время подытожить все вышесказанное, и заявить во имя чего Элимелех, и его семья переселились в землю моавитян. Великий ефратянин увел своих праведных сыновей и жену тогда (в дни голода) итуда (в Моав), когда и куда ему было открыто Свыше. В дни голода, как уже было отмечено, чтобы евреи сделали тшуву, а в Моав, потому что там зацвела великолепная роза, которой особой избранностью Небес суждено было статьпраматерью еврейских царей… Добавим, что Элимелех приходит к чужому враждебному народу, сохранив своеогромное богатство, во всей своей красоте знатности и величии, именно в голодное и тяжелое для Исроэля время, чтобы бегство его в глазах моавитян было логичным и оправданным: богач спасает свое имущество, пусть даже ценойпредательства. И кто знает, приди он к ним в годы достатка и изобилия, удалось бы его семье растопить лед недоверия, подозрительности, ненависти, враждебности, который веками формировался в отношении к избранному народу?!
Поэтому тот, кто ведет себя согласно их (а не еврейской) морали, да к тому же богат и знатен, вызывает у них интерес и восхищение; да и Элимелех, как бы, подыгрывая им, перемещается с места на место, чтобы молва о нем, как можнобыстрее, разнеслась по стране… и дошла до царского дворца. И то, что встречают семью ефратянина враги с
распростертыми объятиями, свидетельствует, что его миссия в Моаве удалась, а значит, Элимелеху нет необходимости задерживаться в этом мире, так как главное, к чему он шел долгие годы своей праведной жизни, ‒ осуществилось… поэтому и «… умер Элимелех, муж Нооми» (1:3). Объясняют комментаторы, что «муж Нооми» свидетельствует о том,
что беглец из Бейт-Лехема на чужбине утратил свое величие. Не оспаривая это, добавим, что Элимелех, в праведности своей завершивший жизненный путь, венцом которого стало создание царского рода Машиаха, согласно открытому ему Свыше Небесному Плану. Он выполнил свою важную начальную часть, а его жена – праведница была избранна,
чтобы принять от него эстафету и завершить этот План; поэтому и говорится «муж Нооми». А как же Махлон и Кильон, в чем назначение душ этих великих праведников?! Сыновья Элимелеха или позавещанию отца, или по особому Откровению Свыше, женятся на моавитянках из царского рода и почти через десять
лет совместной жизни, подняв их до уровня «добродетельной еврейской жены (эшет хаиль), оставляют вдовами…», как написано: «… И умерли так же они оба ‒ Махлон и Кильон» («Свиток Рут», 1:5).Мальбим, комментируя «так же», указывает, что «вначале погибло их достояние и только потом – они сами, ведь Милосердный не начинает наказание с самого человека».
Другие комментаторы отмечают, что «так же» свидетельствует о наказании и за грех отца, который ушел из Бейт- Лехема, и за грех, что решили остаться в Моаве…
Но если говорить о них, как о великих праведниках, то напрашивается следующий вывод: праведные сыновья Элимелеха, Махлон и Кильон, умерли, как и их праведный отец, так же успешно завершив свою часть Бжественного Плана по созданию царского рода Машиаха…
Но не пройдем мимо еще одного важного комментария, связанного со стихами из Диврей г̃а-ямим I, 4:21-22 (Летописей): «… и Йоаш, и Сараф, женившиеся в Моаве, и Йашуви-Лехем, ‒ и (то) речи давние…»
Мудрецы в трактате «Бава батра», 91Б объясняли эти стихи, как относящиеся к семейству Элимелеха: «Почему Махлон и Кильон названы Йоашем и Сарафом? «Йоаш» ‒ потому что лишились надежды (нитъяашу) на избавление. «Сараф» потому что у Вездесущего они заслужили сожжения (срефа)». «Ашер баалу ле Моав (букв.: которые стали мужьями Моава) они взяли в жены моавитянок. «И Йашуви-Лехем» (букв.: и поселенец в Лехеме) это ‒ Рут- моавитянка, которая возвратилась и примкнула к Бейт-Лехему в уделе Йег̃уды. «И речи давние» ‒ те речи изречены Давним» (из книги Ц. Шапира «Рут – путь к царству»).
Понятно, что этот комментарий – не в заслуги Махлона и Кильона. Отложим пока его осмысление и поговорим об этом чуть позже, а сейчас возвратимся к сказанному выше – «что сыновья Элимелеха – совершенные праведники». И прежде, чем продолжить развитие этой версии, несколько слов о их возрасте. Писание называет братьев «эфратянами», так же, как отца и мать. «Меам лоэз» отмечает, что они не уступали друг другу в мудрости и величии и, также, как и Элимелех, оба были достойны царства. И если богатство наследуется, то мудрость и величие приобретают трудом и временем, а значит, в момент ухода в Моав они были отнюдь не юношами. Можно предположить, что Элимелех женился в зрелом возрасте – и это его «поздние» дети, но приходит «Писание» и сообщает, что Йег̃уда, сын праотца Якова, и сам женился рано, и детей своих женил юными, а Элимелех его прямой
потомок, и за те несколько поколений, что их разделяют, это утвердилось, как семейная традиция. Тогда почемуЭлимелех со своими сыновьями не поступает, как поступали до него великие предки, и как поступил с ним его отец, Нахшон?! Ответ напрашивается сам: женитьба Махлона и Кильона входила в Небесный План по созданию царского рода Машиаха, который Элимелеху был открыт, и, поэтому – сестры, Рут и Орпа, впервые встречаются со своими будущими мужьями, когда те далеко не в возрасте их сверстников (примерно, как праотец Яков в свои 84 года с Рахелью и Леей)…
Часть 4
Рут и Орпа. Гиюр до замужества
Если говорить о возрасте невест-моавитянок, то одна из общепринятых версий, что Рут выходит замуж за Боаза в сорок лет… тогда за Махлона ‒ в 30 лет!!!
Она, Рут, «Писание» называет ее «девушка», в свои сорок лет, по свидетельству «Меам лоэз», была прекрасна ичиста, как семилетняя девочка. Еще одна загадка: почему этих красавиц-моавитянок не выдают замуж за знатных и богатых родственников в годы их прелестной юности!? Есть версия, что они были дочери Эглона, царя Моава, убитого
еврейским судьей Эудом. Не так просто понять мудрецов, предлагающих эту версию, так как Эуда, умершего в 2636 году и Ивцана (Боаза), ставшего судьей Исроэля в 2787 г., разделяют 150 лет. («Краткий еврейский справочник» Швут Ами. Йерушалаим, стр.21-22).
Согласно простому пониманию процесса исторической действительности можно допустить, что у Эглона, незадолго до его смерти, родился сын, который почти в согбенном возрасте дал жизнь двум прелестным девочкам- близнецам.… Впрочем, если Рут и Орпа были даже правнучками Эглона, что вероятнее всего, мудрецы, называя их его дочерями, намекают на принадлежность девушек к царскому роду моавитян. (И этого мнения придерживается рав Овадия Йосеф (זצ"ל) в книге «Хазон Овадия»).
И тогда отец их или дед почти с рождения попал в «опалу», т.к. в Моаве, вместо убитого Эглона, воцарился другой царь, и в течение последующих лет так и не вернул своей семье некогда великое царское положение. Поэтому у красавиц в качестве приданного осталась лишь знатность, так как, богатство у «опального», скорее всего, отобрали,
чтобы не использовал во вред царствующему дому… А отпрыски из царского рода не женились на своих бедныхродственницах, так как сами были знатными и не нуждались в них (как, скажем, Ахашверош в Вашти, внучке Навуходонецера), чтобы «поправить» свою родословную… Поэтому, не суждено было сестрам выйти замуж за тех,
кто уступал им в знатности, которой их родители не хотели поступиться ни на йоту; и когда взошла в Моаве звезда Бейт-лехемского богача из царского рода Йег̃уды, беглеца, в их глазах предавшего свой народ, и ставшего им близкимпо моральному духу, они, не задумываясь, благословили своих дочерей на брак с его сыновьями без оглядки на их
достаточно солидный возраст. Оценивая женитьбу сыновей Элимелеха, комментаторы разделились во мнениях. Эту полемику мудрецов просто и доступно комментирует американский рав Натан Шерман в книге «Вечность и суета».Он пишет: «Известно мнение рабби Меира, которое приведено в «Мидраше»: «Они не обратили их в свою веру и не
заставили совершить ритуальное омовение. «Такой же взгляд высказывает и Талмуд в трактате «Йевамот», где из разговора Нооми и Рут выводятся законы для тех, кто хочет принять веру евреев. Заодно, Талмуд объясняет, почему Нооми так долго пыталась убедить Рут и Орпу вернуться в свой родной дом и не идти с ней в землю Исроэля. Если бы
они приняли еврейскую веру до вступления в брак, Нооми не имела бы права заставлять их вернуться к идолопоклонству. Но она умоляла их вернуться, а значит – они не перешли в иудейство. С другой стороны, еслисчитать, что Рут и Орпа так и не приняли иудаизм, возникают новые трудности. В ТаНаХе Нооми постоянно называется свекровью Рут. Если бы, уже будучи женой Махлона, Рут оставалась моавитянкой, их брак был бынедействительным с точки зрения еврейского закона, и тогда Нооми не могла быть ее свекровью. Но трудностьзаключается в том, как понимать, то, или иное слово. Если брак Рут и Махлона никогда не был действительным, то совсем непонятным становится все последующее повествование. Боаз возвратил Рут ее собственность, – какуюсобственность? Согласно еврейским законам, она не имела права ни на что из того, что принадлежало Махлону. Боаз
взял на себя ответственность жениться на вдове умершего родственника, но лишь женщина, чей брак был действительным по еврейским законам, может выйти замуж за родственника мужа. Если Рут не принимала иудаизм, уБоаза было перед ней не больше обязательств, чем перед любой, потерявшей мужа моавитянкой. Итак, мы имеем противоречие. Правда, существует противоположное мнение, высказанное в «Зог̃ар хадаш», а именно, что Рут и Орпа приняли иудаизм перед тем, как вступить в брак: «Рабби Педот спросил у сына Иоси из Сохо: «Если Рут приняла веру евреев, почему ей не дали другое (еврейское) имя? Он ответил: «Я слышал, что она действительно имела другое имя,
но, когда стала женой Махлона, ей дали имя Рут и с тех пор оно осталось за ней. Рут приняла еврейскую веру до того,как стала женой Махлона, а не после». Рабби Педот возразил: «но ведь написано далее: «…где ты будешь спать, там ия буду спать, и твой Б-г будет моим Б-гом»; Нооми много раз предупреждала ее о строгих ограничениях, которые должны соблюдать евреи, и как мы знаем, Рут приняла каждое из них. Если же она приняла веру евреев раньше, зачемже Нооми говорит ей об этом. Сын рава Йоси ответил: «Сохрани Б-г, что бы Махлон женился на ней до того, как она приняла веру евреев. Очевидно, что она приняла еврейскую веру и оставалась ей из страха перед своим мужем, так же,
как и Орпа. После того, как их мужья умерли, Орпа вернулась к язычеству, а Рут осталась верна новой вере как сказано: «Посмотри невестка твоя, вернулась к своему народу и к своему богу», ‒ но Рут не отступала от нее, т.е. осталась верна иудаизму, как и раньше. Когда ее муж умер, она продолжала исповедовать новую веру уже по своей
воле». Но если принять эту точку зрения, Нооми никак не могла позволить, а еще менее того, настаивать, что бы жены ее умерших сыновей вернулись к идолопоклонству моавитян. Может быть слова «из страха перед своими мужьями» и являются ключом к разгадке. Махлон и Кильон с их богатствами были в земле Моавитян желанными гостями, они
были эфратяне ‒ уважаемые граждане» крупнейшего города во владении Йег̃уды. Уважение к членам семьи Элимелеха было так велико, что царь моавитян пожелал выдать двух своих дочерей замуж за недавно приехавших братьев. В те дни будущую невестку не спрашивали, когда речь шла о браке, заключенным по государственным
соображениям: личная приязнь или неприязнь не принималась в расчет. Если Махлон и Кильон настаивали на том, чтобы их будущие жены приняли еврейскую веру, женщины безусловно должны были согласиться. Таким образом, их обращение могло быть насильственным. Случилось им потерять своих мужей и тогда, вновь обретя свободу, они
могли бы объявить о своем нежелании продолжить притворное исполнение всех предписаний еврейской веры. В таком случае их обращение считалось бы недействительным с самого начала. Когда Махлон и Кильон умерли, Нооми решила испытать Рут и Орпу. Было ли их обращение искренним? Или же они только из жалости к ней объявили о
своем желании идти в землю Исроэля? Орпа, не задумываясь, приняла предложение вернуться в свой родной дом, доказав тем самым, что ее обращение не было искренним. Рут испытание выдержала… «Вечность и суета». (Предисловие к пяти мегилот. 1989. Швут Ами, Йерушалайм. Стр. 93-96).
Разумеется, для моего исследования предпочтительнее мнение, что «Рут и Орпа стали еврейками еще до замужества» ‒ однако высказывание сына рабби Йоси из Сохо, что гиюр и замужество сестер – моавитянок были «из страха перед своими мужьями, а значит, не во имя Небес» заставило меня крепко задуматься. Был ли брак с
эфратянами насильственным, т.е. без учета их желания, согласия, симпатий, которые они приносят в жертву «государственным соображениям», и чем был вызван их страх, если допустить, что они накануне замужества, действительно боялись этих двух немолодых евреев с их головокружительным царским величием и богатством, и ярко
выраженной принадлежностью к этому удивительному избранному народу?! (Свидетельствует «Меам лоэз», что ни Элимелех, ни его жена и сыновья не изменили имен и остались в Моаве верными еврейскому образу жизни, в отличии от многих галутных евреев, стыдящихся своих имен, и своего еврейства…) Поскольку, семья Элимелеха предстала пред моавитянами блистающими звездами первой величины, то судьба их отношений с традиционно враждебным народом могла быть решена только на уровне царского дома; и поэтому,
замужество сестер-моавитянок явилось или следствием политической интриги, когда опальную семью еще раз публично унизили, вынудив породниться с «презренными» евреями, или же следствием царской милости, когда опальную семью возвысили, разрешив породниться с евреями из царского дома Йег̃уды. Как бы там ни было, для нас важно понять отношение Рут и Орпы к замужеству с эфратянами, так как именно здесь скрыта мотивация их последующих поступков в качестве жен евреев, и их вдов… Но в «Свитке Рут» об этом ни слова, и комментаторы безмолвствуют, не сообщая нам ни о жизни сестер до замужества, ни о их мировоззрении, ни о духовных поисках, ни о качествах характера… Казалось бы, пробел можно восполнить воображением, но тогда исследование потеряет свой статус и опустится до уровня художественного произведения; поэтому для меня было важно найти в «Писании»повествование, восполняющее знание о том, о чем «Свиток Рут» не говорит, и, сопоставив два похожих жизнеописания, постараться понять как обе сестры пришли к пониманию Единого Б-га. Как уже отмечалось выше,есть много общего у двух великих женщин: праматери Ривки и Рут-моавитянки, прабабушки царя Давида. И о Ривке, как раз, Тора, письменная и устная, говорит немало. Обратимся к первоисточнику, когда о ней говорится впервые. В ответ на вдохновенную молитву Элиэзера, выходит к колодцу девушка, «которая хороша видом очень, девственница и мужчина не знал ее…» (Берешит, 24:16). Писание преднамеренно выделяет ее особую красоту, чтобы подчеркнуть:
броская, необычная внешность, вопреки житейской логике, не привлекала мужчин, а наоборот, удерживала их похоть и воображение, так как ее обладательница своей чисто-строгой неприступностью, за которой угадывались высокие духовные качества, никогда и никому не давала повод даже подумать о ней с вожделением. И только особой
Бжественной Избранностью и уникальным предназначением можно объяснить, как в атмосфере идолопоклонства,разврата, извращенности и насилия, на почве грубости, жестокости, обмана, предательства и вседозволенности могла произрасти и сохраниться эта великая душа, истинную ценность которой знали на Небесах, а ее супергрешным родственникам и землякам, так и не удалось распознать эту редкостную жемчужину… И больше того, представим, что маленькая красавица своей духовной чистотой, целостностью, не по годам развитым чувством ответственности, не принимала участия в царившем вокруг нее всеобщем идолопоклонстве и разврате, и сумела остаться независимой в
своих духовных поисках и в совершенстве, которые привели к вере в Единого Б-га; после чего взгляд ее постоянно был устремлен на юг, куда ушел Авраам, легендарный брат ее деда Нахора… и откуда она в своих чистых девичьих мечтаниях, вдохновенно молясь Хозяину Мира, с надеждой ждала весточку. Приход Элиэзера и был для нее ответом
на молитвы, наградой за ожидание и праведность. Свидетельствуют комментаторы, что Элиэзер «узнал» ее сразу,когда увидел, как поднимается ей навстречу вода колодца… И она, не уступая, великому ученику праотца Авраама,сумела распознать в нем «своего» еще до того, как он открывает рот, чтобы рассказать о себе. И понять это можно из
комментария на стих: «и муж не познал ее…» в «Меам лоэз», а именно: «И есть, что говорят: Тора пришла рассказать в
заслугу Элиэзеру, который во время разговора не поднял глаза, чтобы смотреть на нее…» (Перенял это качество у своего Учителя, Авраама). Ривке за ее праведность и аналитичность ума дано было Свыше это подметить, оценить (в ее окружении мужчины себя так не вели!) и возрадоваться, исполняя заповедь о милосердии; отсюда ее вежливость и расторопность.
Безусловно, о духовной зрелости и величии будущей жены праотца Ицхака свидетельствуют и другие поступки, и, в частности, когда она вопреки воле матери и старшего брата, отказывается остаться среди грешников, даже на мгновение; понятно, не для того, чтобы поскорее удачно выйти замуж, а соприкоснуться со Святостью, по которой
истосковалась ее юная душа… Так же, достойны восхищения простота и скромность праматери Ривки, когда она, при первой встрече с будущим мужем, покрыла голову покрывалом. Напрашивается вопрос: «Кто в окружении грешных злодеев мог научить ее этому?!»
Как уже отмечалось выше, на духовных поисках и поступках дочери Бэтуэля, сына Милки и Нахора, лежит печать Особой Божественной Избранности, которая и направляла ее внутреннюю непростую духовную работу и тягу к Свету таким образом, чтобы сформировать качества характера самой высокой пробы. Добавим, что в ней, также, воплотились искры души праматери Сары.
Обратимся и к другим размышлениям, свидетельствующим о подобной уникальной работе души: «Само нутро человека, его внутренняя суть становятся источником силы, ели он занимается Торой, во имя самой Торы, трудится,старается, пересиливает, превозмогает себя во имя Всевышнего. Он как бы сам по себе находит смысл и разъяснения
тому, что не было дано Моше на горе Синай. Так было с нашим праотцом Авраамом, который ни у кого не учился, но сам по себе раздумывал о заповедях и сам по себе постиг Учение и заповеди, как о том свидетельствует написанное:
«…И хранил Мои повеления и заповеди Мои, уставы Мои и учения Мои». (Берешит, 26:5). И сказали мудрецы, что он исполнял даже «Эйрув тавшилин» (Йома, 28Б). Трактат «Авода зара» Авраама состоял из 400 глав. Кто научил его всему этому? Его внутренняя суть сделалась источником силы знания и давала ему мудрость и Учение (Берешит Раба, 95:3).
И еще один убедительный пример того, как нееврей, используя шанс, отпущенный ему Свыше, поднимается до признания Единого Б-га, избранности еврейского народа – и добивается, чтобы стать его неотъемлемой частью. В комментариях на книгу «Йег̃ошуа», составленных на основе Талмуда, мидрашей, классических ранних и поздних
раввинских трудов, рав Зээв Мешков раскрывает образ женщины – не еврейки Рахав, которая, спасая разведчиков, посланных Йег̃ошуа бин Нуном, спасла себя, своих родных и близких и в этом мире, и в мире грядущем…
«Итак, перед нами Рахав, жившая в среде идолопоклонников, которая рассуждала, как человек, переживший Исход и выросший в пустыне, в шатрах, расположенных вокруг Мишкана. Ведь никто из народов не слышал слов «Я Б-г Всесильный твой, Который вывел тебя из земли египетской из дома рабства», и, следовательно, ни у кого из них не
могло быть представления о Б-ге, управляющим ходом истории, выдвигающим и разрушающим страны, назначающим правителей и дающем земли племенам. В устах Рахав слова «дал Б-г вам эту землю» звучали, как подтверждение основных принципов иудаизма «Б-г Исроэля ‒ Б-г один! Он сотворил небо и землю и распоряжается всем сущим. Он
один управляет миром: ставит и низвергает царей, наделяет народы землей и изгоняет один народ перед лицом другого. Рахав не только поняла, что царь Йерихо действует из страха, но и осознала, что это не естественный страх, а результат вмешательства Всевышнего. Она понимает также, что главным условием, при выполнении которого может быть завоевана земля, является полная вера и отсутствие страха в стане сыновей Исроэля. Слова Рахав «…напал на нас страх перед вами…» становятся приговором всем жителям земли Кнаан: если она смогла осознать и принять власть Всевышнего, то другие тем более могли это сделать. На первый взгляд, кажется, что трудно требовать от человека в одно мгновение изменить свой образ жизни. Ведь речь идет о людях, которые погрязли в идолопоклонстве и жили в обществе с испорченными нравами, где
порабощение человека, издевательство над рабом и побежденным врагом, жестокость и разврат не оставляли места доброте и честности. Человеческие жертвы были обычным делом, и нравы не сильно отличались от обычаев Сдомской долины, уничтоженной Всевышним за возведение безжалостности и безнравственности в закон. Можно было бы
ожидать, что и Рахав принадлежавшая к верхам общества, ни за что не захочет изменить образ жизни, присоединившись к народу, сохраняющему святость семьи, запрещающему разврат и преследующему идолопоклонство. Ведь она чуть не правила всей землей Кнаан. Цари приезжали в ее дом. Само имя Рахав притягивало их, и они теряли голову. Она могла влиять на политику и наслаждаться своей властью. Смерть представляется таким людям предпочтительнее жизни, основанной на принципах нравственности. Однако, Рахав преодолела все внутренние барьеры… Исправление мира зависит от соединения пар. Обычно женщина, предназначенная праведнику, оказывается
в самом испорченном на свете месте. Она хранится как жемчужина на дне моря, пока будущий супруг не найдет и не заберет ее. Уход праведницы лишает злодеев силы существования. Примером могут служить: Ицхак и Ривка, выросшая в доме Бетуэля, Яаков – Рахель и Лея, воспитывавшиеся в доме Лавана, Йосеф ‒ и дочь Потифара, которая
была предназначена ему от рождения. (Здесь так напрашивается добавление: Махлон и Рут; Кильон и Орпа – прим. автора).
Рахав олицетворяет собой силу земли Исроэля, и ее брак с Йег̃ошуа не случаен. Тот, кто был призван завоевать Святую Землю, взял в жены ту, кто была живым воплощением ее свойств…» («Йег̃ошуа». Бней Давид. Йерушалаим- Киев. 2005. стр. 50, 51, 52, 56.).
Напрашивается вывод, что сестры ‒ моавитянки, Рут и Орпа, выросшие в подобных условиях испорченного окружения, а значит, в одиночестве и самоизоляции, наделенные Свыше силой духа, они смогли также подняться до признания Единого Б-га… и укрепиться в желании стать частью избранного народа. В заслугу им будем сказано, что усилий для этого понадобилось, пожалуй, даже больше, чем праматери Ривке, так как народ, из которого они вышли, был изощреннее арамейцев, в разврате и в идолопоклонстве. Вероятно, поэтому, Высшей Мудростью было допущено, что Рут пришла в этот мир с сестрой-близнецом: вдвоем было легче сделать правильный выбор и устоять в
самоизоляции, в нравственной чистоте, в духовных поисках и росте… Можно предположить, что еще задолго до замужества с братьями из Бейт-Лехема, они страстно желали стать
частью еврейского народа, и в этом также одна из причин, по которой их возраст до брака измерялся тремя десятилетиями, так как всех «женихов» они попросту игнорировали.
Итак, Махлон и Кильон женились не на испорченных красавицах, разбалованных роскошью, знатностью и атмосферой вседозволенности и вседоступности, которых нужно было заставить публично отказаться от прежнего образа жизни, потом оформить им «гиюр», и еще почти десять лет «обламывать», пытаясь втиснуть в рамки «строгого еврейского закона». Достались сыновьям Элимелеха в жены две жемчужины, хранившиеся на дне моря, имя которомуМоав; две чистые души среди тьмы и нечистоты, имя которой Моав; два благоухающих цветка, расцветших на гнилом болоте, имя которому Моав… И, как уже было сказано, Небеса помогли братьям отыскать своих суженых, а после свадеб, выполняя свою часть Бжественного Плана создания царского рода Машиаха, Махлон и Кильон, обогатив их духовностью, теорией и практикой исполнения заповедей, построили свои еврейские дома, где и Рут и Орпа были добродетельными женами- царицами…
Мы подошли к пониманию высказывания сына рабби Иоси из Сохо, что они согласились на гиюр «из страха перед своими мужьями». Безусловно, сестры могли бояться перемен в своей жизни, даже если о них молились. На мой взгляд, сестер могла страшить мысль «окажутся ли они достойны Б-га евреев, его народа и своих великих мужей, если великие эфратяне оставят их навсегда…» Перед смертью Элимелех сориентировал сыновей на брак с моавитянками, возможно даже оставил им приметы, как их найти… и благословил ‒ сначала старшего, Махлона, а потом младшего Кильона, который нарушил порядок, установленный Торой и отцовским наставлением и женился раньше старшего
брата. Что до смерти обоих, то смерть старшего ‒ свидетельство, что преуспел он в подготовке Рут к экзамену, устроенному Нооми сестрам на границе с Иудеей. Начал позже Кильона, а завершил раньше… и умер в праведности, воплотив, выполнив свою работу, предусмотренную Небесным Планом для его души… У Орпы, также поднявшейся на довольно высокий духовный уровень под руководством Кильона, на это ушло чуть больше времени, чем у Рут, но и ее мужа после этого не задержали в нашем мире, ни на мгновение, ‒ он умер, как и его праведный отец и брат… «Меам лоэз» свидетельствует о высочайшем духовном уровне вдов эфратян, комментируя стих «Свитка Рут»:
«И поднялась она (Нооми) со своими невестками и вернулась с поля Моава… («Свиток Рут», 1:6). Сказанное «поднялась» относится и к Нооми, и к ее невесткам, что говорит о их единстве; встали идти вместе, как один, причем сразу без промедления, как завершили неделю скорби по умершим. Добавляют комментаторы в заслугу сестрам, что если бы Махлон и Кильон при жизни захотели бы вернуться в Бейт-Лехем, они пошли бы с ними с желанием и радостью… Однако уже в следующем стихе «Свитка Рут» «… И ушла из места, в котором была, и две ее невестки с ней, и отправилась в дорогу ‒ вернуться в землю Йег̃уды» («Свиток Рут», 1:7), комментаторы увидели изменения в начальном едином порыве трех вдов, а именно: «Писание уточняет, что невесток было две, с тем чтобы засвидетельствовать: в сердце Орпы произошла перемена настроения , которую Нооми почувствовала своим сердцем
еврейской матери, и, тем не менее, следуя путем мира, приличия и уважения к личности, она обращается к обеим с предложением возвратиться в Моав; «Идите, вернитесь каждая в дом своей матери…» («Свиток Рут», 1:8).
Эти слова великой праведницы не дают покоя мудрецам многих поколений, и как уже отмечалось, часть из них приходит к выводу, что моавитянки вышли замуж без гиюра. Поскольку, мною была выбрана точка зрения сына рабби Иоси из Сохо, что Махлон и Кильон женились на девушках, прошедших гиюр, то все вышесказанное – в защиту этой
версии. Однако остается поделится отношением к непонятному стремлению Нооми убедить их возвратится (ни много, ни мало – к язычеству!); причем, она не останавливается, когда они с первого раза с ней не соглашаются: «…И возвысили они голос и заплакали. И сказали ей: «нет, с тобой мы вернемся к твоему народу», («Свиток Рут», 1:9-10), атакже ее повторному нажиму, который вызывает их повторный вопль и слезы; и наконец, когда Орпа, не выдерживая накала страстей, уходит, она обрушивает на Рут всю силу своего убеждения, чтобы вынудить ее последовать за выбором старшей сестры?!
Как уже отмечалось, в трактате «Йевамот» из диалога свекрови и невестки выводят еврейский закон и правила гиюра; многие мудрецы в своих комментариях развивают данную версию, а в современной интерпретации это, называют «ульпаном гиюра»; в котором, Нооми преподаватель и экзаменатор, а Рут – прилежная, искренняя ученица…
Отнюдь не умаляя и традиционный и современный комментарий мудрецов, добавлю, что мое понимание особой избранности сестер моавитянок, их самостоятельное раскрытие Творца, духовные поиски и нравственная чистота, желание стать частью еврейского народа, логичным завершением которых стало замужество на сыновьях Элимелеха; и
последующая десятилетняя учеба на курсе послегиюрного совершенствования в еврейском образе жизни под руководством Махлона и Кильона, ‒ раскрывают эту удивительную историю еще под одним углом зрения.
Перед тем, как поделится своими мыслями об «экзамене» Нооми, а также определиться с вопросом «Если диалог – не учеба в ульпане гиюра, то что?! ‒ хочу направить исследование к ключевому, на мой взгляд, размышлению о месте Рут и Орпы в Бжественном Плане создания рода Машиаха… Бесспорно, только одна из них должна была стать
прародительницей царя Давида. («Меам лоэз» свидетельствует, что если бы Орпа тоже пошла за своей свекровью, то Боаз никогда не женился бы на ней…). Которая из них должна была оказаться Бжественной избранницей знал только Всевышний!!! И для того, чтобы застраховаться от вмешательства Сил Тьмы, это сокрыли (на какое-то время) даже от
Элимелеха, Нооми, Малхона и Кильона!!!
Итак, сказано о двух причинах, по которым с Небес спустили в наш мир две чистые души сестер-близнецов, а именно:
1. Вдвоем было легче, отгородившись от грешного окружения соплеменников, устоять в поисках истины и, через
принятие Единого Б-га, сохранить нравственную чистоту, с которой они по праву могли претендовать на долю в еврейском народе…
2. Их было двое, чтобы сбить с толку Силы Зла… и не дать им помешать осуществиться Плану создания рода Машиаха.
Третья, на мой взгляд очень важная причина, была по началу от меня сокрыта и прежде, чем сказать о ней, ‒ несколько слов о том, каким образом Свыше подарили мне это понимание. Задумавшись над тем, что Бжественной избранностью сестер-моавитянок наделили потому, что было установлено Небесами – царь Давид произойдет от их предка Лота, племянника праотца Авраама, сына его брата, Арана, ‒ я попытался вкратце выразить то, что ранее выучил по этому вопросу. Получилось следующее: Отношение Лота с Б-гом евреев и своим дядей Авраамом, который, в отличие от племянника, никогда не спекулировал на этих уникальных отношениях, были противоречивыми. От отца, Арана, унаследовал Лот черту искать материальную выгоду из поступков, обусловленных верой в Б-га, однако не научило его, что это заблуждение стоило отцу жизни. И хотя Авраам-авину знал, что его племянник – грешник, сын грешника, он взял его с собой, в надежде, что Лот тшувой спасет себя, изменит приговор умершему отцу, а также, что
царь Давид произойдет от него. («Меам лоэз»).
Аран, погибший от руки Нимрода, засвидетельствовал, что у мира есть Хозяин, а также подтвердил избранность своего брата Авраама, его праведность и величие… И, может быть, в заслугу этого очевидного Освещения Имени, положили Лоту на сердце желание прилепится к своему дяде, Аврааму, пусть даже и не бескорыстно. Эта раздвоенность преследовала Лота всю его жизнь, и он, каждый раз, в зависимости, какие черты его характера проявлялись, то добавлял себе заслуг (за гостеприимство, и что не выдал Авраама и Сару в Египте, ел мацу в Песах; то собирал на свою голову угли: («Не нужен мне ни Авраам, ни его Б-г!»). Отсюда последовало предположение, что Рут впитала в себя все положительное, аккумулированное ее предком Лотом, а Орпа – все отрицательное, и мне захотелось найти этому доказательства. Поиски привели меня к комментарию в «Меам лоэз» на стих «Свитка Рут» «…И сказал весь народ, что в воротах, и старейшины: «Свидетели! Да сделает Гсподь женщину, входящую в твой дом подобной
Рахель и Лее, которые построили вдвоем Дом Исроэля. Преуспей в Эфрате и возгласи имя в Бейт-Лехеме («СвитокРут», 4:11).
Свидетельствует «Меам лоэз», что одна из причин сравнения Рахели и Леи с Рут – бесплодие: «Рут также была не способна рожать, как Рахель, ‒ и забеременела лишь чудом по Воле Небес…». Об этом же говорит Мидраш Рут Раба,где приводится комментарий рабби Шимона бен Лакиша на стих из «Свитка Рут» (4:13) – «И взял Боаз Рут, и стала она
ему женой».
Однако, я не совсем понимал, какое отношение эти комментарии имеют к моим поискам. И тогда, по Небесному Допущению, дано мне было услышать урок по недельной главе «Хаей Сара» рава Шломо Левинштейна из Бней Брака, который учит, опираясь на магида из Дубно, что бесплодие праотца Авраама и праматери Сары, Ривки, Рахель и Леи
было допущено с целью отделить еврейский народ от таких «родственников», как Терах, Аран, Бетуэль и Лаван… с которыми у их праведных детей (новых Бжественных Творений!) не было ничего общего. Исходя их этого, я сделал следующий вывод: даже если Волей Небес было предопределено, что, царь Давид произойдет от Лота, а Эглона, царя
Моава, по мнению мудрецов, наградили родственной связью с прародительницей Давида, великого еврейского царя, за то, что Эглон приподнялся навстречу Эуду, в знак уважения к Творцу Мира в ответ на слова «У меня к тебе, царь,Слово Б-га», ‒ все равно Рут – новое творение: и как гийорет, и теперь (через подарок Небес), как способная рожать. У
ее новорожденного сына нет ничего общего ни с Лотом, ни с Балаком, ни с Эглоном!
Нечто подобное можно выучить из случая в жизни пророка Шмуэля, который чуть не стал для него роковым.
Когда мальчику исполнилось два года, его мать Хана приводит сына в Шило к первосвященнику Эли в Мишкан, чтобы отблагодарить Б-га за чудесное рождение Шмуэля. Первосвященник посылает за ког̃эном, чтобы сделать шхиту теленку для жертвоприношения. Двухлетний малыш говорит Эли, что для шхиты подходит любой еврей-шохет, вовсе
не ког̃эн!
Первосвященник не может не принять его замечание, так как это ‒ закон Торы. Но он вынужден огорчить счастливую мать: «Твой сын должен умереть, так как сказал г̃алаху в присутствии учителя. В таком малыше уже проявилась черта его предка-бунтаря Кораха! Что будет с ним, когда вырастет?! Вместо него Всевышний даст тебе другого сына». Заплакала Хана от этих слов и сказала дрожащим голосом: «Об этом мальчике я молилась…» (Шмуэль I, 1:27). Объясняют комментаторы, что имела она в виду то чудо, которое совершил с нею Творец. Изначально бесплодная, мать будущего пророка по милосердию Небес, в заслугу своей праведности, в заслугу своей неповторимой
молитвы, в заслугу своего мужа Эльканы, – родила ребенка. И у ее сына Шмуэля – как нового Б-жественного Творения – нет ничего общего с грешным предком Корахом!
Поэтому, делать какие-то выводы с ориентацией на «связь» Рут и Орпы с Лотом, – мне показалось нелогичным. Я на время приостановил свое исследование из-за неудачной попытки обосновать третью причину прихода двух сестер в мир, однако, интуитивно чувствовал, что если Свыше допустят для меня прозрение, то я смогу увидеть что-то
очень-очень важное и для самого исследования, и для простого понимания «Свитка Рут»…
(продолжение следует)
Follow