Рав Ицхак Зильбер и недельная глава Торы: Шлах леха 5781
Рав Йосеф Скляр
«И сказал Г-сподь Моше так: Говори сынам Израиля и скажи им, чтобы делали себе кисти на углах своих одежд во [всех] своих поколениях и вставляли в кисть на углу голубую нить. И будет она у вас кистью, чтобы вы видели ее и вспоминали все заповеди Г-спода и исполняли их, и не следовали за вашим сердцем и вашими глазами, за которыми вы блудно следуете. Чтобы вы помнили и исполняли все Мои заповеди и были святы для вашего Б-га» (Бемидбар, 15:37-40). Так сформулирована в главе заповедь о цицит — одна из заповедей о предметах, назначение которых — напоминать нам о нашей связи с Творцом. Талмуд называет семь таких предметов: головной тфилин, ручной тфилин, мезуза (всего — три) и цицит (четыре — по одной кисти на каждый из четырех углов одежды). Царь Давид в псалме говорит: «Семикратно в день прославляю Тебя за законы правды Твоей» (119:164). А Талмуд в трактате «Менахот», 43 б, в связи с этой темой указывает: евреи любимы, и Б-г окружает их заповедями.
Заповедь о цицит дана нам для того, чтобы мы постоянно помнили о том, что Всевышний возложил на нас определенные обязанности. Выполнение этих обязанностей — цель нашего пребывания в этом земном мире. В этом мире Б-г вложил в человека различные материальные желания: потребности в пище, удовлетворении полового инстинкта, стремления к материальному благополучию и т.д., и дал человеку возможность одухотворить эти желания, осуществляя их в рамках заповедей Торы. Если удовлетворение этих желаний становится самоцелью, человек может потерять себя, утонуть в море своих собственных страстей.
Заповедь о цицит завершается словами (и мы повторяем их дважды в день в молитве «Шма»): «чтобы вы… не следовали за вашим сердцем и вашими глазами, за которыми вы блудно следуете… и были святы для вашего Б-га». Здесь глаза и сердце означают наше материальное начало, влекущее нас к земным удовольствиям, а цицит — поддержку в стремлении нашей души приблизиться к Б-гу. Эту близость к Всевышнему дает нам выполнение заповедей, и, говоря о них, мидраш приводит такой пример:
Плывет корабль по морю, и вдруг кто-то падает за борт. Ему бросают спасательный канат и говорят: держись крепче, не отпускай, не то утонешь! Как капитан бросает спасательный канат упавшему за борт матросу, так Всевышний дает нам заповеди. И благодаря им мы живем в близости к Б-гу – на борту надежного корабля. («Оцарот«).
Наш учитель рав Ицхак Зильбер (זצל) дорожил это заповедью Торы, хотя исполнять ее в условиях жизни в Стране Советов было также непросто, как соблюдать шаббат! Об этом свидетельства в его книге «Чтобы ты остался евреем«:
ААРОН РАБИНОВИЧ, МУЖ КЕЛИ
В начале войны, как я уже говорил, братья Аарон и Шолом Рабиновичи бежали из Польши от немцев в Россию. А Россия встретила их тюрьмами да лагерями.
Шолом оказался в России с польскими военными частями, Аарон же благополучно перебрался через границу нелегалом. А кто его посадил? Еврейский парнишка.
Свежеиспеченный комсомолец из Польши заметил перебежчика и сообщил советским властям. Его уговаривали евреи: ״Что ты делаешь, его же посадят!” Но он был ”принципиальный” и его было не убедить.
Сидел Аарон в очень тяжелых условиях, далеко на Севере. Вышел на свободу уже после ареста Шолома, но ненадолго.
Вместе с тестем и всеми людьми в доме Зайдманов, где он в числе многих бездомных ночевал и где потом стал членом семьи, он был обвинен в ”польском заговоре” и снова попал в лагерь — на десять лет. Он был арестован спустя три месяца после свадьбы.
Польским евреям-беженцам жилось в Куйбышеве трудно, и смертность среди них была ужасно высокая (помните о книгах, что после них остались?). Между двумя своими отсидками рав Аарон помогал им, чем мог, навещал в больницах, занимался организацией похорон. Кстати, в дом приходили поесть и переночевать не только польские беженцы, но и ленинградские, московские и какие хотите…
Отсидев десять лет, Аарон получил еще десятку. Было это незадолго до смерти Сталина.
Аарон — человек эмоциональный и открытый — мало заботился об осторожности. Уже перед концом срока он вышел в лагере на улицу и давай кричать:
— Долой бандита Сталина! Хватит мучить народ! Бей энкаведистов!
Почему он это сделал, не знаю. Вообще-то еврейский закон рискованных действий без необходимости не разрешает. Я никогда не смел его спрашивать, почему он так делал. Может, он не специально для этого на улицу вышел, а там что-то произошло, и он не сдержался. Как-никак, не при советской власти вырос! С другой стороны, десять лет лагерей многому научат… Так что не знаю. Он и в Узбекистане, когда из лагеря вышел, так же делал. Мне пришлось даже объяснять людям, что это не провокация, а всерьез.
Он и в Израиле, после окунания в миквэ (некоторые люди в этот момент высказывают какие-то пожелания), выкрикивал страшные проклятия коммунистам. Тут его, конечно, можно понять: человек находится среди евреев — хочет высказать то, что на душе накипело. Лагерь пережить — такое не забывается.
Из рассказа Яакова Лернера, мужа Софы Лернер (Кругляк): «В пятьдесят шестом году реб Ицхак (Зильбер -Й.С.) приехал в Самарканд, где я тогда жил, проведать своего родственника Аарона Рабиновича…
3а еврейские дела рава Аарона отправили на десять лет в Сибирь. На допросе следователь ему сказал:
— Молодой человек, ты сними талис котн (талит катан), ты что в таком виде сидишь передо мной!
— Я?! Чтобы я снял талис котн?!
И он закатил следователю такую оплеуху, что тот свалился с табуретки, а его фуражка с кокардой полетела на пол.
Представляете себе, как Аарона избили после этою! Мне рассказал об этом один врач-еврей, к которому привезли Аарона после побоев. Он ею лечил и перевязывал. Много лет спустя я прочел книгу бывшего заключенною (не помню ни имени автора, ни названия книги), где был подробно описан этот эпизод, но без имен…
У сына рава Аарона хранится талит катан, который рав смастерил себе в лагере. Он сшит из сотни лоскутков и обрывков. Я еще помню этот талит — страшно было глянуть на него.
Кроме талита, его сын до недавнего времени хранил отцовское пальто, заплата на заплате.»
Follow