Статьи

Эта история началась около 40 лет назад, на Хануку. Я тогда учился на первом курсе института. Моя бабушка, хоть и была дочерью раввина, никогда не была религиозной. Но свой день рождения она отмечала в разные дни. По паспорту она родилась 8 марта, но точно знала , что родилась в первый день Пурима, всегда звонила в синагогу и уточняла, когда первый день Пурима и на этот день звала гостей, чтобы отметить свой день рождения. И все же эта история не пуримская, а ханукальная.

Моей бабушке сказали, что появился новый кантор с каким-то чудесным голосом и стоит сходить его послушать…. Я на еврейские праздники очень часто ходил к синагоге, что в Москве на улице Архипова. Там собиралась молодежь, чтобы потанцевать . Мы вставали в круг, пели и отплясывали. Зачастую мальчики знакомились с девочками. На площади у синагоги ходили люди с официальными лицами, вглядываясь в веселящуюся молодежь… И хотя петь и танцевать никто не запрещал, казалось, они хотят запомнить каждого в лицо. Кстати, у некоторых в институте потом были неприятности.

Узнав , когда начнется служба, я в первый раз в жизни вошел внутрь синагоги. Я совершенно не знал, как себя вести. Мужчины, окружавшие меня, начали бить себя по голове. И только тут я заметил, что я единственный, кто зашел в помещение без головного убора. У меня не было шапки, и надо было срочно что-то придумать. Слава богу, в кармане имелся носовой платок, которым я накрыл свою тогда еще роскошную шевелюру. Ко мне подошел какой-то сердобольный старичок и протянул старую соломенную шляпу….

— Будешь уходить, повесь на вешалку при выходе, — сказал он мне.

В большой синагоге я еле-еле нашел свободное место. Я даже представить себе не мог, что в Москве столько евреев. Мужчины находились внизу, женщины наверху.. Вскоре появился маленький тщедушный человек с всклокоченной бородой. Он начал говорить и петь, и все вокруг меня исчезло. Это был не просто голос, это была душа. Я сначала не мог никак понять, как у кантора не разорвется сердце. Казалось, что он выкладывал его как на блюдечке каждому, кто его слушал. Я сидел, закрыв глаза, совершенно загипнотизированный этим голосом. Передо мной стали проплывать картинки тех немногих еврейских историй, о которых мне рассказывала моя бабушка. Я увидел, как брат убивает брата. Как Моисей выводит евреев из Египта и водит их по пустыне, как он приводит их на Землю Израилеву. Я ни слова не понимал из того, что он говорил. Это все было в его волшебном голосе. Вдруг служение прервалось.

— Это все? — спросил я соседа.

— Нет, примерно через 15 минут он продолжит.

Очень хотелось курить, но я как пригвожденный сидел на лавке, боясь, что после перерыва не найду свободного места. А я никогда не прощу себе, если пропущу продолжение. Вскоре служба продолжилась. Я опять закрыл глаза и перед ними встали новые картинки. Я вдруг увидел, как сжигают бабушкину родню вместе с отцом-раввином в Белоруссии. При этом я сам испытывал почти физическую боль. Но я продолжал внимать его голосу. Я увидел, как первые переселенцы под палящим солнцем строят страну. Как солдаты гибнут от рук арабов, и снова испытал почти физическую боль, как будто убивали меня. Я увидел современный Израиль, хотя и представления не имел, как он выглядит.

Служба закончилась, а я все сидел на лавке, не в силах подняться. Тщедушный человек с всклокоченной бородой, который только что совершил со мной это чудо, выглядел уставшим. Мне хотелось подбежать к нему и поблагодарить, но я не посмел. Я понял только одно — что никогда не буду сам профессионально заниматься музыкой, хотя у меня было несколько предложений от разных ансамблей, потому что спеть даже близко, как он, я не смогу никогда.. И что когда-нибудь приеду в Израиль, потому что, наверно, слушая этого кантора, я стал евреем. Не по происхождению, а по сути.

Я так и не стал религиозным. Но слушая этот голос я перестал быть атеистом. Потому что такой голос мог дать только сам Господь. Я специально выбирал время, чтобы приехать в синагогу и слушать этого чудесного кантора. Я даже купил специально кепку, которую одевал при входе в синагогу. Однажды я собирался в очередной раз пойти послушать моего кумира, но плохо себя почувствовал и не пошел. Когда я пришел на следующее его выступление, оказалось, что кантор умер прямо во время службы в тот день, когда я не смог прийти.

Появился новый кантор. Но это было совсем не то. И я перестал посещать синагогу.

Действительно, судьба сложилась так, что я приехал в Израиль. И сегодня, когда мне бывает плохо физически или душевно, в моей душе как будто открывается какая-то дверца и внутри себя я слышу голос того великого кантора. И мне сразу становится легче.

                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                      Эли Фиш