Статьи

(продолжение)

Рядом с праведником, или максималист в «малом»

«Песня из пасхальной агады «Дайейну» учит нас радоваться всему и благодарить за все, что с нами происходит в жизни, даже если мы и не добились желаемого! Учит радоваться и благодарить Всевышнего за каждую «мелочь». Лично я укрепился в этом понимании от одного из рассказов рава Ицхака Зильбера (זצל)... » (Генеральский погон,1)

КРУЖОК В НЕВЕ-ЯАКОВЕ

Этот кружок существует лет двадцать.

Интересно, как он возник. Когда я приехал, в Иерусалиме не было ни одного кружка и ни одного русскоговорящего ешиботника. Как-то профессор Эмануил Любошиц сказал мне с горечью, что в иерусалимском районе «Неве-Яаков» некий крещеный еврей организовал кружок. Люди приходят вроде как музыку послушать, а он их агитирует и уводит от еврейства…

Из рассказа рава Игаля Полищука:

«Лет восемнадцать назад в Иерусалиме появился активный христианский миссионер из России. В разговоре со мной рав Ицхак спросил, как я думаю, что тут можно сделать. Я сказал, что надо пойти к гдолей а-дор (буквально — великим [людям] поколения; подразумеваются крупнейшие авторитеты данного времени) и посоветоваться с ними, потому что дело очень серьезное и этот человек приносит много вреда.

Рав Ицхак отреагировал на мою идею неожиданно для меня.

—    Гдолей а-дор, — сказал он, — должны заниматься Торой, у них не всегда есть время на наши вопросы. И вообще: при жизни рош-ешивы ”Мир” рава Хаима Шмулевича, благословенна память праведника, я был счастлив (выделено мною — Й.С.) тем, что удостаивался в субботу сказать ему ”Гут шабес” («Доброй субботы”) и один раз на молитве стоял возле него ”бе-арба амот” !» (то есть примерно в двух метрах).

Как видим, рав Ицхак был счастлив (а значит и благодарен Б-гу) за то, что «всего лишь» раз в году стоял на молитве рядом с большим праведником и мудрецом Торы! И в этом его глубокое понимание значимости такого, на первый взгляд, «рядового» эпизода в его жизни. Понятно, что эти слова Учителя, тот смысл, который он в них вкладывал, осознать дано было далеко не всем его ученикам. Поэтому, рав Ицхак добавлял «по пшату» (простому пониманию): «Мне давало это огромный духовный заряд, которого хватало на целый год: От Рош а-Шана — до Рош а-Шана!«

На первый взгляд, Рав не был максималистом, (который определяет для себя планку на грани возможностей, и все его последующие действия направлены на то, чтобы этой планки достичь). Объясним что имеется в виду: » Если встречи с равом Шмулевичем были для него важны, то почему не постараться видеться с ним чаще?).

Думаю, что Учитель понимал: чтобы пересечься с руководителем знаменитой ешивы «Мир», ему придется затратить дополнительные усилия и потратить свое драгоценное время, которые могут быть использованы в его служению Всевышнему с пользой для многих других! Поэтому «выжимал» из разовой в году встречи с одним из руководителей поколения, наполняясь (максимально) духовностью, исходящей от большого мудреца и праведника. И тогда мы в праве сказать, что рав Ицхак, таки да, был максималистом! Потому что умел дорожить мгновением, зная его истинную ценность, когда оно заполняется «на все сто» отношениями с Творцом!

И об этом он говорит в своей книге «Чтобы ты остался евреем»: «

“ВСЯКОЕ ТВОЕ ДЕЛО…”

Я хотел, чтобы мой сын учил Тору, как учат в ешиве. Но как это сделать в Ташкенте?

Я занимался с ним сам.

Вот как-то пришел я с работы, сели мы, как обычно, за книги. Сидим-сидим — не идет учеба. Сын предлагает:

—   Папа, может, поспишь полчаса? Потом лучше пойдет.

Так мы и сделали.

Но предварительно я хорошенько подумал, как расценить этот сон: как сон для удовольствия (хотел отдохнуть) или как дело, необходимое для учебы. Именно в этот вечер я понял слова из ”Шулхан арух” (Сборник еврейских законов — Й.С.).

«В главе тридцать второй ”Кицур Шулхан арух” есть пункт, который надо бы выучить каждому еврею: ”Все побуждения человека пусть будут во имя Небес”. И в ”Пиркей авот” (Поучение отцов), 2:17 сказано: ”…пусть все твои дела будут во имя Небес”. Все дела, все поступки, все, что ты делаешь для самого себя: спишь, ешь, работаешь  —  должно быть для Б-га.

Представьте себе двух людей, которые одинаково трудятся и получают ту же зарплату. Спросите у одного: ”Зачем ты работаешь?” —  и он ответит: ”Собираюсь летом во Францию отдыхать” или ”Хочу купить новую мебель”. А спросите другого, он ответит: ”Хочу, чтобы дети выросли верующими, для этого нужно укрепить их в знании Торы. Работаю, чтобы учить детей”.

Тому, кто работает и тратит деньги на ”цдаку” (помощь нуждающимся) и на обучение детей, все восемь часов его работы засчитываются Всевышним как если бы он учил Тору. А тому, кто работает, чтобы поехать во Францию или сменить мебель, там скажут: ты работал для своего удовольствия.

То же — со сном. В том, что человек отдохнет, нет ничего плохого: всякое животное отдыхает. Разница в том, с какой целью. Если отдых нужен для того, чтобы молиться и учить Тору или выполнить какую-то мицву, то сон становится тоже делом Торы и человек будет вознагражден и за сон. И так во всем».

И еще один эпизод из жизни Рава, как мудрое проявление максимализма помогло ему достичь «недостижимого» желаемого:

ПЕРВЫЙ ШАБАТ В ЛАГЕРЕ

Жена потом шутила, что с курорта не пишут таких писем, какие я писал из лагеря: ”Здесь очень хорошо, в туалет хожу, когда пожелаю, весь день работаю на свежем воздухе…”

Когда меня привели в лагерь, подошли двое заключенных и один из них спросил на идиш:

—    А ид? (Еврей?)

—    Да.

Он говорит:

—    Чем помочь?

Я отвечаю:

—    Не хочу в субботу работать.

—    Ладно, — говорит, — в пятницу в шесть (вечером, в смысле) придешь, будет тебе больничный.

Я очень обрадовался. Но воспользоваться бюллетенем не пришлось. Почему? Потому что я по-настоящему оказался в больнице.

Меня направили на лесоповал. Вдвоем с напарником мы должны были таскать и складывать бревна. Чтобы уложить бревно, мы по узкой доске поднимались на верх штабеля: он впереди, я сзади.

Подъем был крутой, я боялся упасть и шел осторожно. Напарник заметил это и, как только я ступал на доску, начинал на ней приплясывать, чтобы меня напугать. Так он плясал во вторник, в среду, а в четверг я сорвался и упал вместе с бревном. Счастье, что очки сразу свалились, а то бы остался без глаз.

Расшибся я основательно, если судить по тому, что продержали меня в лагерной больнице три недели, а там ”просто так” не лежат. Левая рука у меня так и не восстановилась полностью. Я лежал забинтованный и себя не помнил от радости — три шабата свободен! Найди я клад в миллион долларов, и то, наверно, так бы не радовался.

Но прошли три недели, и вот меня выписывают, да еще перед самой субботой. Что делать? Когда в субботу меня погнали работать, я сказал, что у меня еще болит рука. Бригадир обратился к врачу, тот говорит:

־ Раз я выписал, значит, может работать.

Бригадир стал меня бить. Я убежал и спрятался в сломанной лодке: их там много было на берегу реки (река тоже была в зоне)…

… Кончился рабочий день. Без четверти пять прозвучал гудок отбоя, а я все лежу — ничего не слышу.

Заключенных выстроили, пересчитали — одного не хватает. Стали искать и нашли меня только через сорок пять минут.

Сорок пять минут люди стояли под холодным дождем, а в столовой стыла еда. Вы представить себе не можете, что творилось, когда меня нашли… Каждый готов был разорвать меня на тысячу кусков:

—    Из-за этого жидка столько мок! В столовую опоздал!

Я с ужасом думал: ”Ведь это только первая суббота!” (выделено мною — Й. С., а таких, по сроку отсидки, было больше ста).

В этот вечер я читал ”слихот” (покаянные молитвы перед Рош-а־Шана — Новым годом) так сосредоточенно, как, может, молился раз в жизни — когда в Столбищах сбился с дороги и замерзал. Меня не покидала мысль, что Б-г укажет мне путь.

И я опять увидел, что есть Тот, Кто слышит молитву. Кончил я молиться, вышел на улицу и встретил Кольку-нарядчика. Нарядчик — это человек, который направляет на работу. Я говорю:

—    Слушай, Коля! Ты видишь, с бревнами у меня не получается. Я хочу другую работу.

Он спрашивает:

—    Какую?

А Лукацкий меня уже научил, что просить:

—    Надо, чтобы ты ни от кого не зависел, — сказал он. — Есть работа — воду носить для умывания. (Водопровода там не было.) Конечно, натаскать воды на три тысячи человек одному трудно, но, если будешь один, как-нибудь выкрутишься в субботу.

Поэтому я сказал Кольке:

—    Хочу носить воду для умывален.

Он говорит:

—    А что я с этого буду иметь?

—    Двадцать пять, — говорю, и тут же вручаю ему пятнадцать рублей — аванс, так сказать.

С того вечера у меня появилась возможность не работать в субботу. И я носил воду до конца срока…»

Потом рав Ицхак, оглядываясь назад, говорил, что просил Небесной Помощи ни в одной молитве за все субботы, а за каждую в отдельности, причем с максимальной силой, сосредоточенностью, покорностью, благодарностью Творцу, на которые только и был способен!!!

Интересно, что подобную мудрость встретил еще у одного великого еврея по имени Идл (Йеуда) Валис (זצל), который просил у Всевышнего о спасении и сохранение жизни в каждый из 2190 (365 х 6 лет) дней нацистского плена!!!

• 

(продолжение следует)