В этот День победы или Почему папа плачет
I
Удивительная весна, молодая, пьянящая ароматом ярких цветов, нежная очаровательная, как невеста. Именно такую весну я люблю и принимаю её с радостью, всем сердцем, ещё и потому, что я снова нахожусь в особенной, маленькой неповторимой еврейской стране. Двадцать лет, как один большой день. Я вернулся в день празднования Победы и иду по главной улице пробуждающегося города, встречая нарядных и торжественных моих бывших соотечественников, ветеранов и героев Великой войны…
Искалеченные ранами, болезнями, постаревшие люди, но какие живые и одухотворённые их глаза, они не замечают времени и старости. У них перед глазами всегда самый яркий и великий День победы…
Я вспомнил Москву далёких дней, когда молодым журналистом искал «свой кадр» жизненной хроники у Большого театра. Я нашёл его. Замечательный старшина в солдатской гимнастёрке, пилотке, опираясь на палочку, потрясающе напоминал героя фильма «Отец солдата». Казалось, будто знаменитый отец решил прогуляться у Большого театра. Вдруг из толпы выпорхнула маленькая девочка с небольшим букетиком ранних тюльпанов. Словно искала она его, Отца солдата, похоронившего в бою сына-героя. И он точно ждал её, как весточку далёких дней незабываемой любви его юности. Я остановил мгновение. Девочка стояла ко мне спиной, лицом к моему герою, но улыбка старого солдата, словно зеркало, отразила восторженное лицо маленькой красавицы…
«Улыбнулся солдат, он любовь довоенную вспомнил.
Едкий дым папиросы, как ком подступивший,
глотнул…
Осторожно держа этот нежный цветочек в ладони,
Самой юной красавице гордо его протянул…»
II
Приятные воспоминания привели меня в небольшой ухоженный скверик. Тенистые деревья, яркие цветы создавали естественную картину молодости и свежести. Недалеко от фонтанчика возле куста роз я заметил необычный постамент. Казалось, что архитектор оборвал свой замысел на самой возвышенной ноте. Небольшая прямоугольная плита, прикрывающая странное сооружение, должна была стать основанием то ли памятника, то ли скульптуры. К самой плите вели прорезанные в стене ступени…
Вдруг к скверику подкатил длинный роскошный автомобиль ослепительно белого цвета. Автомобиль был намного длиннее обычных легковых машин и использовался в день свадебного торжества для женихов и невест. Действительно, из шикарного автомобиля появился высокий, крепкий на вид, симпатичный жених, а за ним миловидная, стройная, тоненькая, совершенно очаровательная девочка-невеста. Со всех сторон молодых окружили подъехавшие за ними, очевидно, родственники и друзья. Эта пара сразу привлекла внимание отдыхающих в сквере. Он ‒ олицетворение мужества и силы, уверенный, красивый, благородный юноша. Она ‒ нежная, воздушная, лёгкая, весенняя, обаятельная молоденькая принцесса.
Я застыл от удивления. Лицо невесты показалось мне поразительно знакомым. Те же озорные, как блестящие угольки, умные глаза, простая, но такая чистая и открытая улыбка, симпатичные ямочки на щёках.
‒ Дана! Доченька! ‒ из моего горла почти вырвался счастливый крик, но я вовремя сдержал себя и откашлялся. Мои переживания остались незамеченными. Все смотрели на великолепную пару, а суетившийся рядом фотограф профессионально вскинул камеру. Обычная процедура: позирование, фотографии на память среди цветов и деревьев. Но неожиданно жених, увидевший прямоугольную плиту, которая возвышалась над сооружением, подхватил свою очаровательную невесту, как пушинку, и без особых усилий стал взбираться на постамент, чуть ли не прыгая по ступенькам. Очевидно, он хотел с невестой на руках увековечить это мгновение их свадебного спектакля на радость заинтригованным зрителям. Естественно, никто не сомневался, что замысел счастливого жениха осуществится в ближайшую минуту.
Я благодарен Всевышнему, что Он послал мне мужество и смекалку в нужный момент в непредвиденных обстоятельствах. Показалось, что меня подтолкнули к постаменту, на котором величественно красовался жених с невестой. Внизу раздавались аплодисменты развеселившейся толпы. Молодые охотно позировали, чтобы оставить в семейном альбоме вид цветущих деревьев, танцующих цветов, голубого неба с облаками, проплывающими над головами счастливых влюблённых. Фотограф, почувствовав профессиональную удачу, схватил мёртвой хваткой несколько кадров и жестом подал жениху знак повернуться вправо, чтобы открылся вид на пляшущие за их спинами ручейки освежающего фонтана. Жених отошёл всего на полшага в сторону и вдруг, будто в замедленном кадре, начал падать, потеряв равновесие. Я успел заметить, как его нога поехала вперёд, поэтому он не смог удержаться. Все произошло в считанные секунды. Поскольку молодожёны стояли недалеко от края постамента, а высота его была не меньше трёх метров, чтобы не свалиться, жених инстинктивно разжал руки, и его драгоценная ноша полетела вниз, не успев испугаться. А там, у постамента, уже был я, и мне осталось только подставить руки. Несмотря на мою силу и ловкость, я не смог бы удержаться на ногах. В этот момент показалось, будто кто-то поддержал меня, не дав упасть с девушкой на руках. Нахлынула горячая волна любви и счастья, слёзы текли по моим щёкам, седой бороде, и я совсем не стеснялся их. Девушка на мгновение словно потеряла сознание, но открыла глаза и, посмотрев на меня, спокойно улыбнулась: «Папа, папочка, ты почему плачешь? ‒ она обвила мою шею нежными руками и поцеловала, как тогда, двадцать лет назад. ‒ Ты вернулся навсегда, папа?»
Как Дана узнала меня?! Ни моя седая борода, ни шляпа, ни строгий костюм не скрыли от неё родного человека.
К нам подбежали родственники жениха и невесты. Они что-то восторженно кричали. «Хоть какая-то польза от этих верующих», – съязвила рыжая женщина, глядя на меня с неприязнью. И вдруг, я увидел Данину маму. Время почти не коснулось её. Можно было подумать, что она старшая сестра невесты. Прекрасное лицо исказило до боли знакомое выражение отчуждения. «Ты?! Как посмел явиться?! Я знала, чувствовала, что придёшь… Обманщик, наглец!» Она заплакала. Я не ждал благодарности за спасение нашей дочери ‒ Дана могла разбиться. Я достал из кармана пиджака конверт с копией моего последнего письма бывшей жене, в котором клятвенно обещал не мешать им в течение двадцати лет. Дочка ничего не должна была знать обо мне до замужества. Сегодня прошло двадцать лет. Я свободен от своей клятвы…
Смущённый жених был уже внизу. Причиной его падения оказалось голубиное яйцо, на которое он наступил. «Спасибо Вам!» ‒ он крепко пожал мне руку. «Береги мою дочь! Пусть Всевышний хранит вас как сегодня! Будьте счастливы!»
III
Я написал новую песню, меня поздравляли друзья и знакомые. Песня стала популярной, звучала в радиопрограммах. В праздник Пурим я сообщил моим дорогим учителям и друзьям о торжественном обряде обрезания моего первого внука. В нашей новой синагоге было празднично красиво. Дана захотела, чтобы я держал младенца во время обрезания. Эта почётная роль на иврите называется «сандак». Главный раввин нашего города, видя моё волнение, по-отечески похлопал по плечу и сказал: «Не волнуйся, ты заслужил этот праздник!»
И вдруг тишину пронзил громкий плач моего первого внука, бесконечно дорогого мне маленького человечка. Он как будто говорил нам: «Вот я пришёл к вам, чтобы пробудить любовь и понимание, чтобы продолжить семью и вечные традиции».
Спасибо тебе, мой маленький Даниель, спасибо тебе, дочка! Теперь я знаю, почему плачут папы. Они плачут от счастья…
2011
г. Ашдод
Follow